АlshBetta - Успокой моё сердце [СИ]

— Испытывать страх вполне нормально. Ты тоже не была готова. Мне следовало поступить по-другому.

— И как же?

— Подождать ещё хотя бы сутки. Тогда бы последствия отравления не были такими явными.

— От этого было бы хуже, — Эдвард качает головой, но это меня не останавливает, — вчера утром он был уверен, что ты вообще больше не приедешь.

Глаза мужчины распахиваются. Малахиты вспыхивают.

— Почему?..

— Ты обещал ему вернуться в субботу, насколько я знаю, — припоминаю, ничего ли не путаю. Вроде бы нет. Джером ведь ждал папу именно в этот день. Значит, все же суббота. Верно.

— Пропади пропадом та ночь! — он чертыхается, слегка повышая голос. После пятисекундного молчания это заставляет меня вздрогнуть. Белокурое создание сильнее прижимается к отцу, пряча лицо на его шее.

— Она больше не повторится, — не знаю, кого больше заверяю: себя или Каллена?

— Не повторится, — эхом соглашается он. Хмурится.

Очередная минута тишины…

— Белла, — поднимаю голову, услышав свое имя. Натыкаюсь на внимательно-настороженный, но при том до предела, до последней грани серьезный взгляд. — Я так и не сказал тебе спасибо.

О чем он?

Повторяю вопрос вслух.

— Позавчера. За ночь.

— Пожалуйста, — пожимаю плечами, робко улыбаясь.

Не хочу вспоминать все, что было тогда. И запах, и комната, и лицо Флинна, и капельница, и Эдвард — это запаяно в моей памяти, но пока припрятано в темном шкафу. Не позволю ему оттуда выбраться в ближайшие месяцы.

— Я к тому, — мужчина продолжает, — что ты вправе попросить у меня что угодно за свою помощь.

— В каком смысле?

— Тебе ведь наверняка чего-нибудь хочется, — мужчина оглядывает комнату, — а за проделанную работу должна следовать честная награда. Я прекрасно это понимаю.

Награда? За работу? За какую работу? То, что я была с ним ночью, называется «работой», а благодарность — «честной наградой»?

Боже…

— Ты ведь шутишь, так? Только не говори мне, что эта не шутка, — взмаливаюсь, стискивая пальцами край своей блузки. Где-то недалеко поблескивает отчаянье. Неужели он правда думает, что все, что я делала и все что сделаю, когда помощь снова ему понадобится, ради чего-то?

— Разумеется, нет.

— Эдвард, мне ничего не нужно.

— Так не бывает, — он вздыхает, недвусмысленно взглянув на сына, — всем чего-нибудь нужно.

— Неправда.

— Белла, я предлагаю тебе подарок, вот и все. Просто скажи, что тебе нравится, и оно твое. Только твое.

— Что угодно? — лживо улыбаюсь, подумывая уколоть его же оружием, — и даже если выберу Джерома?

Подобным моим ответом мужчина начисто шокирован. Сама его пугаюсь, заново проиграв в голове. С содроганием наблюдаю за тем, как лицо Каллена сначала белеет больше прежнего, а затем к нему приливает кровь, делая бледную кожу розовой. Скрежет зубов недвусмысленно выражает мысли Эдварда.

— Материальнее, — шепчет он, смерив меня враждебным взглядом. Ладони накрывают спину ребенка, скрывая от меня.

— Эдвард, я сказала глупость, извини, — пробую вернуть ситуацию в прежнее русло, дабы он и вправду не решил, что я пытаюсь отобрать у него мальчика. По крайней мере, несмотря на всю глупость подобного, мне кажется, на мгновенье мой похититель об этом все же подумал.

— Верно, глупость, — взгляд немного смягчается, но руки не двигаются с места. Будто я попытаюсь силой забрать ребенка.

— Пожалуйста, не сомневайся во мне, — до дрожи хочется его доверия. Не могу пересилить себя и промолчать. Оказываюсь ещё ближе, чем раньше. Совсем рядом. Не отводя глаз, позволяю Эдварду вдоволь изучить себя, надеясь таким образом искоренить все сомнения.

Малахиты используют возможность, не отвергая её. Мужественно выдерживаю целенаправленный взгляд, сама наблюдая за происходящим внутри него.

Враждебность постепенно сменяется благосклонностью, демонстрируя даже немного скрытого испуга. Совсем каплю, но мне хватает.

— Не волнуйся…

Мужчина быстро кивает, отворачиваясь к окну.

— Так что ты все же выбираешь?

Чувствую, эта тема будет долгой.

— Я помогала тебе, потому что захотела. Я и сейчас хочу, если потребуется, — выдавливаю полуулыбку, — и за это ничего брать не буду.

— И даже машину? Как насчет моего «Бентли»?

— Нет, — уверено качаю головой.

— Квартира? В Сиэтле, например?

Зачем он продолжает? Почему не может остановиться?

— Не нужно.

Мужчина усмехается. Малахиты окончательно возвращаются в прежнее состояние. Становятся даже светлее, чем в начале разговора.