АlshBetta - Золотая рыбка [СИ]

Когда мы вместе, мы сильнее. Это уже стало общепризнанным фактом.

Наш первый из двух дней в Мехико мы проводим поистине великолепно.

Прямо в аэропорту арендованная Эдвардом на два дня машина — черный внедорожник, который уже с виду выглядит многообещающе и внушительно, — забирает нас, с легкостью вместив весь багаж, какой брали в медовый месяц.

Наш водитель и, по совместительству, проводник — Рико — ведет ровно, на одной и той же скорости, успокаивая мой вестибулярный аппарат и не вызывая тошноты, что так часто случается, когда еду в машине. Эдвард знал, что он так водит. Эдвард все про меня знает.

Смотрю на его полуулыбку, обращенную на меня, когда спокойно гляжу в окно, а не отвожу взгляд от пролетающих мимо пейзажей, и тоже улыбаюсь. Кудесник.

Первой остановкой в Мексике сразу после прилета является отель. Роскошный, изумительный, с невероятным видом из окон нашей отдельной виллы и исключительным контингентом, возраст которой не меньше восемнадцати лет. В правилах отеля четко указано, что гостям с детьми стоит поискать друге место… «Торжество вечной любви и романтики», «место, где вы познаете всю мощь своей страсти» — многообещающе. Только вот не знаю, успеем ли мы с планами Эдварда познавать по вечерам страсть. Я попробую на это понадеяться.

В отеле мы обедаем. В итальянском ресторане, моей любимой пастой и карпаччо, с булочками-песто и потрясающими капкейками с маскарпоне. Эдвард не изменяет себе, выбирая стейк, а на десерт ограничиваясь одним лишь пудингом, пусть и шоколадным. Утверждает, что макаронами бы в жизни не наелся. И потому никогда не берет их в рот.

Первыми в списке достопримечательностей, сразу после обеда, являются те самые каналы Сочимилько. Древние, прекрасно сохранившиеся, с непередаваемой, благодаря мариачи, мексиканской атмосферой. Мы плывем по темной воде, в которой отражаются загорающиеся фонари, в небольшой лодке. Нам поют традиционные песни, угощают обещанным мне гуакамоле с начос, предлагают текилу с лимоном, но мы с Калленом в один голос отказываемся, хотя он и предлагает мне попробовать, чтобы хотя бы знать, что это такое. Я успокаиваю мужа, что не заинтересована в познании алкогольных напитков. И с удовольствием закажу себе сока или газировки — тем более с кока-колой проблем здесь нет.

В лодке Эдвард сидит бок о бок со мной, приобняв меня за талию. На нас обоих купленные у мариачи круглые шляпы, на моих плечах согревающий плед с ацтекским узором. Время от времени муж целует меня, то и дело проводя носом по щеке, и я понимаю, о каком счастье он говорил. Это ведь действительно счастье — близость, музыка, романтика вокруг и расцветающие, как прекрасные цветы, светильники вдоль воды. Я не думала, что существуют такие места на свете. И что может быть настолько хорошо.

— Тебе нравится? — шепотом зовет Эдвард, когда один из мариачи затягивает особенно нежную песню.

— Мне безумно нравится, — так же шепотом отвечаю, целомудренно поцеловав его губы, такие близкие ко мне и такие желанные сейчас, — я никогда не чувствовала себя лучше, Эдвард.

— Каналы творят чудеса, м-м-м? Особенно для влюбленных, — мечтательно заявляет он, оглянувшись вокруг, на до мелочей продуманную атмосферу и такие же лодки, проплывающие мимо нас.

— Ты творишь чудеса, — поправляю его, ласково погладив красиво очерченные скулы, — важно не где мы, а с кем. Без тебя это место не было бы таким прекрасным.

Он немного смущается, но в большей степени с обожанием глядит на меня после таких слов. Еще раз целует, выражая полное согласие, благодарность и взаимность этим поцелуем. Только уже напористее, уже сильнее. Я начинаю верить, что наш отель «21+» снят был не напрасно.

Мы приплываем к пристани и покидаем лодку. Взяв меня под локоть, Эдвард направляется вдоль по набережной, в одном ему известном направлении. На мой вопрос отвечает, что это сюрприз. И когда подходим к какому-то заведению с ярко-горящей вывеской, просит закрыть глаза.

Я доверяю ему полностью, а потому не сопротивляюсь. Ведомая мужем, оказываюсь на деревянном полу, где-то возле берега. Здесь пахнет океаном.

— Открывай, — позволяет мне мужчина, убирая руки. И с нетерпеливым, выжидательным лицом наблюдает за моей реакцией.

Стою на веранде, которая выходит прямо к морскому берегу. Три ступени — и песок. А вокруг темнота, ночь и звезды. Горят пару фонариков-свечей, специально для нас возле них, за деревянной загородкой от ветра с вырезанными для обзора окошками, накрыт стол. Плетеная скатерть, удобные кресла. Очарование и умопомрачительная красота.