Гийом Мюссо - Я возвращаюсь за тобой [litres]

Я бегу.

После операции я четыре недели пролежала в больнице и вот уже месяц проделываю упражнения на выносливость в реабилитационном центре. Я почти ежедневно сдаю экзамены: медицинский контроль, чтобы снимать малейшую температуру, обнаруживать любое сердцебиение, находить признаки инфекции и дисфункции трансплантата. Я знаю, что наиболее часты смертные случаи в первый год после пересадки.

Итак, я бегу.

Бегу быстрее.

Я живу в огне, я двигаюсь вдоль бездны, я танцую на краю пропасти. Но какое время мне отпущено? Месяц? Год? Десять лет? Кто на самом деле это знает? Моя жизнь, возможно, висит на волоске, но и у остальных – точно так же.

Я снова поднимаюсь по тропинке, ведущей к парку, усыпанному рыхлым снегом. Стоящий на опушке леса сверхсовременный медицинский центр напоминает большой параллелепипед из серого камня и стеклянных перегородок. Я поднимаюсь по лестнице, чтобы попасть в свою комнату. Быстро принимаю душ, переодеваюсь и спешу, чтобы не пропустить прием у кардиолога.

Он вежливо здоровается со мной, но на его лице я угадываю беспокойство. Я сажусь перед ним, готовая услышать все, пусть даже самое худшее. В последнее время я не очень хорошо реагирую на медикаменты: у меня почечная недостаточность, повышенное давление и диабет.

– Не буду ходить вокруг да около, – начинает он.

Надевает очки и еще раз смотрит результаты моих последних анализов, которые выведены у него на экране.

Я стою прямо. И сохраняю спокойствие. Я не боюсь. Даже несмотря на то, что меня подташнивает, ноги тяжелы и чувствуется усталость.

– Вы беременны, мисс.

Несколько секунд его слова плавают по комнате, а я никак не могу ухватить их смысл.

– Вы беременны, – повторяет он, – но это – не такая уж хорошая новость.

Вдруг я чувствую слезы, которые текут по моим щекам, и мое пересаженное сердце наполняется благодарностью.

– Давайте будем говорить начистоту: вполне возможно говорить о беременности после трансплантации, но не через два месяца после операции и не в вашем состоянии. Если вы еще живы, то лишь потому, что проходите очень сильную обработку, связанную с подавлением иммунитета. Эти медикаменты проходят через плаценту и усиливают опасность зародышевых аномалий и врожденных пороков. Рисковать было бы безрассудством, это очень опасно для вас и для вашего ребенка.

Он говорит, но я его уже не слушаю.

Я – в другом месте.

С Итаном.

И с ним

я бессмертна.

Полтора года спустя

Этим весенним днем на огромном газоне Центрального парка ребенок делает свои первые шаги под умиленными взглядами матери и старшей сестры.

Со времени трагедии, которая их сблизила, Селин и Джесси чувствовали себя объединенными некоей особенной связью и помогали друг другу переживать превратности судьбы. Вдвоем, возможно, бежать и не так быстро, но дойти можно явно дальше…

Джесси возобновила занятия в школе и помирилась с родителями. Что же касается Селин, то она стойко перенесла осложнения, связанные с пересадкой сердца.

Хоть они никогда об этом не говорили, обеим приятно было думать, что где-то на небесах есть человек, который смотрит на них, наблюдает за ними.

В это время на другой стороне Бруклинского моста заходящее солнце отражалось на зеркале заднего вида старого такси с закругленными формами.

Опершись на капот, большой чернокожий с незрячим глазом и странный врач-азиат продолжали свой оживленный разговор.

Сегодня вечером, как и в другие вечера, Судьба и Карма обсуждали окончание истории, начавшейся давно.

Истории любви и смерти.

Истории тьмы и света.

Истории женщины и мужчины.

Одним словом, жизнь продолжалась.

Я включил в эту книгу несколько цитат, которые мне понравились и вдохновили меня.

В частности, фраза «Нью-Йорк – это город, где чувствуешь себя как дома, когда некуда идти» – цитата из книги Мелиссы Бэнк «Учебник по охоте и рыбной ловле для девушек».

«Случай – это Бог, который действует инкогнито» – эту фразу часто приписывают Альберту Эйнштейну.

«В то утро тень смерти имела крылья» – очень красивое высказывание из статьи Бруно Д. Кота и Мишеля Лелупа в «Экспрессе» от 20 сентября 2001 года.

«Это любовь делает идиотом, или уже надо быть идиотом, чтобы влюбиться?» – Орхан Памук.

Слова: «Я заметил, что даже люди, которые утверждают, что все предопределено и что мы ничего не можем изменить, смотрят по сторонам, прежде чем переходить улицу» – принадлежат Стивену Хокингу.