Сара Дессен - Долго и счастливо [litres]

И только подожгла свечку в стеклянном подсвечнике, как кто-то склонился над столом и задул ее. Взбесившись, я вскинула голову. Эмброуз.

– Прости, – выпалил он, – просто не могу зажечь свечку и не задуть ее потом, загадав желание. Это вроде именинного невроза.

Я посмотрела на пластмассовую зажигалку в его руке.

– Тогда тебе не стоит заниматься этой работой.

– Все в порядке, – заверил он. – Я просто зажигаю их, загадываю желание и задуваю. А затем зажигаю снова.

Боже, какой же тяжелый день. Еще чуть-чуть – и мое чертово терпение лопнет. Что-то в его словах отозвалось внутри, но все же я выпалила:

– Ты серьезно?

– Что?

– Это самая глупая и самая пустая трата времени, о которой я когда-либо слышала.

– Ой, – он поднял брови, – ты из-за чего-то на меня злишься?

– Это непрофессионально! Ты не можешь загадывать желания и дважды задувать свечи. Здесь ты представляешь нашу компанию и должен вести себя соответственно.

Эмброуз медленно оглядел задний двор исторического особняка, где будет проходить банкет. Кроме них, здесь находились лишь музыкальная группа, настраивавшая инструменты, и парочка официантов.

– Хорошо, больше не буду это делать. Прости.

Он направился к другому столу, а я повернулась к свечкам. Подпалив фитиль у следующей, на мгновение даже задумалась над его словами, но все же не стала загадывать желание. Какой в этом смысл?

В шесть пятьдесят пять, когда все свечи были зажжены, а первые гости передали вещи лакею, ко мне подошла мама.

– Встань, пожалуйста, у стола с карточками гостей и, если понадобится, проводи их к столикам.

Ее лицо скривилось так, словно она съела что-то кислое. А значит, эта идея не нравилась нам обоим.

– Конечно, – ответила я. – Но не думаю, что моя помощь понадобится. Люди и сами во всем разберутся.

Мама улыбнулась и, сжав мою руку, ушла. По пути к столику я еще раз проверила, все ли свечи зажжены и все ли стулья придвинуты к столам. А как только встала у стола, в дверях появилась пожилая пара. Я расплылась в улыбке, готовая проводить их на места, но они взяли свои карточки и пошли дальше. Одно очко в пользу Натали Барретт.

Когда появилась еще одна группа гостей, я посмотрела в другой конец двора, где у маленького прудика, в дальней его части, стоял Эмброуз и что-то оживленно рассказывал Уильяму. Он размахивал руками и часто улыбался, а Уильям вежливо кивал, выглядя при этом завороженным. И это напомнило мне о Джилли – о том, какие необычайные нотки появляются в голосе человека, когда он о чем-то увлеченно рассказывает. Конечно, я не знала наверняка, что Эмброуз говорил о Лорен, он мог делиться историей про Айру или кого-то еще, но все же.

– Луна!

Я обернулась и увидела рядом со столиком улыбавшегося Бена Рида в рубашке и галстуке. Мы сидели за соседними партами в течение полугода на невероятно скучном уроке мировой политики. За это время не раз мешали друг другу заснуть и всегда вызывались вместе готовить проекты. Он был добрым, веселым и милым парнем. Так что неудивительно, что со своей девушкой, Эми Телман, он встречался еще со средней школы.

– Привет! – воскликнула я и обняла его. – Что ты здесь делаешь?

– Все дело в теннисе, – объяснил он. Бен играл за университетскую команду, и я ни разу до этого момента не видела его без ракетки, торчащей из рюкзака. – Мы с Альбертом Лином в детстве часто ездили вместе в спортивные лагеря и на различные соревнования, поэтому наши мамы очень близки. А ты? Откуда ты знаешь Элинор и Марка?

– Мама организует их свадьбу. Так что работаю, – ответила я, затем повернулась к столу, быстро отыскала карточку с его именем и протянула ему. – Ты сидишь за шестым столом.

– Спасибо, – поблагодарил Альберт, забирая ее, затем обвел взглядом двор. – Фантастическое место! Теперь я жалею, что не пригласил с собой кого-нибудь еще.

– А где Эми?

Услышав ее имя, он поморщился, невольно отвечая на мой вопрос.

– Откуда мне знать? Мы расстались пару недель назад.

– Что? – потрясенно воскликнула я.

Он снова поморщился.

– Я… Боже, прости меня. Просто вы были… такой крутой парой. Прости, – пролепетала я.

Он кивнул.

– Ничего страшного. Это было ее решение. Наступило последнее лето перед колледжем, ей захотелось начать все с чистого листа в Калифорнийском университете в Беркли и так далее. Мне следовало этого ждать.

– Я в шоке.

– Я тоже. И опустошен. – Он вздохнул, глядя на свою карточку. – В любом случае был рад тебя увидеть. Особенно в обстановке, где никто не бубнит о глобальных проблемах.