Алексей Евстафьев - Добрые книжки

Первым, естественно, заманивал фруктовый сад, и не напрасно.

— Ага! — сказал Алексей Николаевич, уткнувшись скорее носом, а не взглядом, в площадку под развесистой яблонею, усеянную множеством окурков, липких перезрелых плодов и кучек испражнений разного свойства давности. — И вновь мы применим дедуктивный метод, и вновь он нас не подведёт.

Дедуктивный метод не подвёл. Исключая из вида кучки откровенно свежего характера и пожухло-подавленного состояния, Алексей Николаевич принялся изучать пространства возле всех прочих кучек, специальным прутиком разгребая ворохи из окурков, клочков газет и пластиковых пустых бутылок. Искания не сразу увенчались успехом, но тем не менее был обнаружен окурок не только совпадающий по маркетинговым данным с окурком, украшающем воинственный кулич Кондрата Степаныча, но и по специфическому прикусу на фильтре идеально подходящий к собрату.

— Ну что ж, кажется мне всё ясно, и ошибки быть не может, если только принцип ошибочности не лежит в основе всего, затеянного мною, дела. Впрочем, дедукция пусть остаётся дедукцией, но надо припомнить, имеются ли по пути в посёлок Прибрежный ещё места стоянки, где не скорый на ногу Кондрат Степаныч мог присесть и отдохнуть, выкурив ещё одну сигарету. Тогда я обнаружу третий окурок и получу убедительный повод заглянуть непосредственно в посёлок Прибрежный и навести там шороху.

Кажется, таким приятным местечком мог оказаться забор бывшей овощебазы, возле которого с давних времён, в тени дубовой рощи, была обустроена лужайка для отдыха после работы. И отдыхали на ней все, кто только мог и когда только хотел, поскольку, сокрытая от посторонних глаз, эта лужайка обладала чудодейственной заманчивостью.

— Кажется, начальная картина приключений Кондратия Степаныча вырисовывается у меня во всей красе. — сказал Алексей Николаевич, с аккуратным смущением выныривая из фруктового сада. — При наличии желания, можно проследить и всю человеческую жизнь.

— С облегчением вас! — поздоровалась с ним старушка, выгуливающая трепетную собачонку, и намеренно хитро прищуриваясь.

— Спасибо. Спасибо, бабушка.

— Завсегда в утренних садах человек духом взмывает и обретает направление на весь последующий день.

— Да уж, завсегда — оно и есть завсегда!.. Извините, бабушка, некогда, мне по делам надо.

Алексей Николаевич указал на дубовую рощу и хлёсткой, но ласковой поступью, как бы познавшей все трещинки мироздания, направился к овощебазе.

На лужайке у забора овощебазы царил успешный пьяненький порядок, который соблюдали завсегдатаи и перепоручали его от поколения к поколению. Умелыми руками были отгроханы из досок, брёвен и косовато-крепких кирпичей добротный стол, печь-жаровня, удобные скамьи со спинками, умеющими представить для замызганных трапезников допустимую вальяжность и праздность. Сейчас за скудным столом восседал чопорный труженик бывшей овощебазы и, казалось, не ждал никого, кто бы мог скрасить его одиночество. Несколько минут он безмолвно наблюдал за поисками Алексея Николаевича улики в виде окурка. Но наконец заговорил.

— Совсем народ обнищал. — горестно произнёс он. — За всех жителей страны я не скажу, но имеется официальный прожиточный минимум, а там всё нарисовано предельно ясно.

— Это вы неправильно про меня подумали. — отмахнулся Алексей Николаевич и напряг всё своё наитие. — Я не оттого ищу окурок, что мне курить хочется — я вообще не курю — а оттого, что он мне нужен для указания направления. Вернее, я уже догадался про направление, но мне только подтверждение надо найти, и с этой целью я в окурках копаюсь. Это такой процесс дедукции — если вам это слово о чём-то говорит.

— А вот скулить и оправдываться русскому человеку совсем не обязательно. — труженик бывшей овощебазы постарался сделать вид, что не замечает Алексея Николаевича, а если всё-таки замечает, то отчасти презирает и способен сбить Алексея Николаевича с панталыку, но строптивые каверзы из заполненного стакана увлекали его к душевным разговорам. — Я ведь к тому изъясняюсь, что если человек хочет покурить и копается в выброшенных окурках, то это никому не даёт права его обзывать или требовать, чтоб он зарабатывал себе на жизнь любыми способами, вкалывал всё больше и больше. Куда уж больше? — хочется спросить мне у таких деятелей. По-вашему, мы живём настолько хреново, оттого, что не работаем на трёх работах, что мы чуть ли не должны спать и срать на рабочем месте, где, кстати сказать, нам много чего не позволительно, в том числе и водки выпить?.. А может быть, мы живём хреново потому, что в стране, самой большой и богатой по ресурсам, всё бабло распиливается в коррумпированной правящей верхушке?.. То есть вы так прямо и считаете, что всё говно в стране творится не оттого, что хорошие должности и крупные предприятия принадлежат друзьям Путина, которым вообще пофик на страну, неееееееет!.. для вас всегда весь мир виноват, хохлы, конечно, виноваты, и мужичок русский виноват, потому что он русский и потому что он мало работает!.. По-вашему, только сталин и гулаг — то бишь, регулярная массовая экзекуция — способны навести порядок и радужность провинциального бытия. Ну да.