Эдуард Веркин - Мертвец [litres]

– А в домике занято, какие-то алкаши бутылками гремят. Ну, думаю, фиг с ними, обойдёмся, в конце концов, на воздухе тоже ничего. Пошли в кораблик, сели, давай целоваться. Не знаю, то ли на гвоздь она наткнулась, то ли комар, она, короче, как дёрнется! Я её и укусил.

– В шею? – поинтересовался я.

– Почему в шею, за губу. А она давай ныть. Я разозлился, ругаюсь, она расстроилась, захныкала громче. А я вдруг слышу, рядом кто-то разговаривает. Ну, мне почему-то почудилось, что менты. Я ей рот зажал и сам притаился. Так минут двадцать и просидели.

– А потом? – спросил я.

– Потом я её провожал за мост, далеко, километра три. Ничего дура оказалась, интересная. Есть о чём поговорить, этого… какого-то читала, короче. Может, сегодня тоже провожу.

– А головастики?

– А, – Вырвиглаз тряхнул куртку, – это меня тамошние придурки отлупить хотели. А я от них убежал, да в темноте в канаву провалился, руку вывихнул.

И Вырвиглаз показал опухшую руку.

– Тебе повезло, – сказал я.

Вырвиглаз серьёзно кивнул.

– Знаешь, прикол какой? – спросил он.

– Не знаю.

– Она тоже баторская. Не, она местная, но тоже типа без предков. Тётка только. Ну, её в батор и устроили, по месту жительства, так сказать.

– Из-за ожога? – усмехнулся я.

– Ну и что, что баторская, – не ответил Вырвиглаз. – Пускай. Вон у меня отец – тоже сирота. И ничего, нормально.

– Ну да, – согласился я. – Это точно.

– Наличие родителей ни о чём не говорит, – рассуждал Вырвиглаз. – Вон у этого твоего Дениса родители крутые, а срали они на него. Они его не искали даже, им плевать.

– Что?

– Знаешь, я что думаю? – Вырвиглаз оглянулся и перешёл на шёпот: – Я думаю, что он на самом деле мертвец.

Я наступил на головастика, неприятное ощущение.

– Ну, помнишь, я тебе рассказывал? Как в Америке жмуриков оживляют? Я думаю, тут тоже это. Они его купили, оживили, а теперь вот он их забодал. Он кого хочешь забодает, он даже меня начал забадывать…

– Чушь несёшь.

– Не чушь. Когда вы потерялись, все кинулись вас искать. Твоя мамаша как ищейка…

– Заткнись, – посоветовал я.

– А что? Ничего постыдного тут нет. Как ищейка – с утра до вечера искала, сама по лесу рыскала. А его мамаша в Москве. И до сих пор, между прочим, там. На биеннале.

– На чём?

– А кто его знает. Ей звонили, она сказала, что приедет, но не приехала. А папашка его – упёр на совещание в Кострому и не напрягся. У него какие-то проблемы опять, между прочим.

Один из головастиков пошевелил лапками, нет, показалось. А нет, не показалось. Наверное, гальваническое электричество, или как оно там называется.

– Говорят. – Вырвиглаз понизился почти до неслышимости. – Говорят, что мать родила его по медицинским показаниям.

– Что? – Я достал из угла совок и веник, стал собирать представителей фауны, а то ещё Сенька опять заявится, восторгам не будет предела.

Ну, а того, вроде как шевелящегося, обметал осторожно.

– По медицинским показаниям, – повторил Вырвиглаз.

– Как это?

– Просто. Знаешь, есть такие болезни, от которых можно вылечиться, только родив ребёнка. Некоторые так и рожают. Родят – и излечатся.

Головастики собрались в совке невысокой безрадостной горкой. В печку их, что ли, кинуть?

– И что это за болезни? – спросил я.

– Понятия не имею, я что, баба, что ли? Вот такие вот чебуреки. Мать его родила, а теперь он вроде как не при делах. Предназначение своё выполнил и может быть свободен. Не, бабки, шмотки – всё это есть, но… Ну, как собака дорогая.

Головастик попытался перевернуться. Значит, жив.

– Ты же только что прогонял, что он оживлённый?

– Кто оживлённый?

– Кто-кто, Денис. Ты же мне сам говорил, что его оживили.

– Да какая разница! – отмахнулся Вырвиглаз. – Он такой же, как мы! Побочный продукт!

– Ты за всех не расписывайся…

– Да брось, Леденец! Ты что думаешь, что твои предки тебя жутко хотели?

Я не стал убеждать. Я никогда не задумывался над этим вопросом.

– Все по залёту, – смеялся Вырвиглаз. – То есть, конечно, по Великой Любви. И по медицинским показаниям!

Зря его опять не побили.

– Слушай, Вырвиглаз, откуда ты всё это знаешь, а? – спросил я.

– Да все жабы болтают, весь город. Говорят, что… Короче, ты же знаешь, что баторских девок посылают работать или на хлебозавод, или в поликлинику. Юлька работает в поликлинике. Так там все про это знают. Про медицинские показания. Какова жаба, да?

– Кто, Юлька?

– Да при чём тут Юлька! Мать Дениса! А прикинь, если он это знает? Как жить?