Нина Вяха - Завещание

Дорога, по которой они гнали коров, была километра два длиною и проходила мимо пашен одного зажиточного фермера. Фермер этот был весьма устрашающей фигурой. До революции он владел всей землей в округе, однако и теперь ему принадлежала большая ее часть. Мужчины и женщины боялись его и ненавидели: они сжимали кулаки в карманах, только завидев его, но в глаза низко кланялись, как и полагалось.

Впереди послышались голоса, и вскоре за межевым знаком появились сыновья богатого фермера. Мальчишки были еще хуже своего отца: молодые и глупые, они любили показывать свою власть над бедными жителями деревушки. И теперь они перегородили дорогу Сири, Ило и их семи молочным коровам.

Они встали у них на пути – все трое рыжеволосые и в веснушках, солнечные лучи безжалостно опаляли их шеи, уши у них обгорели и стали красными. Сири живо представила себе, как у них, должно быть, жжет кожу по вечерам, когда они ложатся спать или парятся в бане. Сейчас они улыбались Сири и Ило белоснежными улыбками зубных протезов. У богатого фермера хватало денег, чтобы обеспечить всю свою семью красивыми искусственными зубами вместо того, чтобы позволить ей страдать с настоящими, которые могут причинять столько боли и неудобств, как они причиняли большинству жителей в округе. Все же зубные протезы оказались великоваты для мальчишек, ведь они еще не были взрослыми – самый старший приходился ровесником Ило, самый младший был всего на пару лет старше Сири. Улыбки мальчишек выглядели неестественными и, несмотря на то, что они изо всех сил старались выглядеть как всегда, Сири очень хорошо знала, что все это их хозяйство может выпасть из их ртов в любой момент.

– Хорошего дня! – весело крикнул самый младший из братьев.

Он успел подойти первым и теперь стоял всего в паре метров от них. В одной руке он держал маленькую корзинку, перепачканную красным соком, на дне которой лежала собранная клубника. Клубника! Сири еще не ела клубники в этом году, на их участке она еще не поспела, и сколько Сири ни пыталась, ей попадались одни лишь кислые несъедобные ягоды. Поэтому при виде корзинки в руках младшего из братьев она дружелюбно ему кивнула и улыбнулась. Мальчишка приподнял корзинку.

– Хочешь попробовать?

Сири покосилась на Ило. Тот предостерегающе покачал головой, но желание отведать первой клубники было слишком сильным. Сири кивнула и снова улыбнулась. Мальчишка протянул ей корзинку – на самом донышке лежали большие сочные ягоды, вызревшие на более плодородной земле, чем у них, и на более солнечном месте. Сири живо представила, насколько хороши они были на вкус еще раньше, чем успела отведать первую ягоду. Она протянула руку, но прежде, чем успела взять хоть одну, мальчишка отдернул корзинку.

– Сначала покажи свою пипиську, – сказал он и снова оскалился, продемонстрировав коллекцию фарфора у себя во рту.

Сири отдернула руку, тут же пожалев о своей глупости, но ведь мальчишка показался ей таким добрым (относительно, конечно), а ягоды клубники такими соблазнительными. Она увидела, как Ило покачал головой, почти незаметно, но она уловила движение.

– Вот еще!

Младший сын фермера пожал плечами. После чего у нее на глазах выбрал самую большую ягоду, слегка надкусил ее, а потом бросил на глинистую землю и растоптал. Сири молча смотрела на раздавленную клубнику и на клубничный сок, который стекал по подбородку мальчишки, пачкая его уже и без того всю в пятнах бежевую рубашку. Она сжала за спиной кулаки. Подошли старшие братья и встали всего в паре метров от Сири и Ило.

– Что это у нас тут за дерьмо? – спросил средний.

Ило бросил предостерегающий взгляд на сестру, и та поняла, что должна молчать и не вмешиваться – все равно не поможет. В свои семь лет она уже знала, что есть люди, которых нельзя победить. В таких случаях лучше просто убраться от них подальше. Сири была не из тех, кто предпочитает спасаться бегством, но она старалась быть такой ради семьи, а прямо сейчас – конкретно ради Ило. Поэтому она лишь кивнула брату в ответ и разжала кулаки – ничего, переживет, стерпит, не в первый раз.

– Ты чего киваешь, болванчик?

Средний брат пихнул ее в плечо. Толчок вышел не очень сильный, но от неожиданности Сири упала навзничь. Она почувствовала, как сквозь одежду просачивается влажная грязь и поняла, что сегодня вечером получит очередной нагоняй за испорченное платье. Поэтому осталась сидеть в луже. Хуже все равно уже не будет. День, который так хорошо начинался, теперь был испорчен, перепачкан и извазюкан в глине.