Нина Вяха - Завещание

А между тем окружающий мир продолжал жить своей жизнью. Разгоревшаяся в кабинете адвоката дискуссия плавно зачахла, и Эско с Воитто вцепились друг другу в волосы.

Остальные пытались их разнять, но с незначительным успехом, и Сири видела, как Воитто повалил старшего брата на пол, уселся на него верхом и теперь бьет его кулаком по лицу, пока Лаури и Тату пытаются его оттащить. Но Воитто был сильный, и настроен крайне решительно. Вызвали полицию, и снова вот уже в который раз шеф местной полиции Сотилайнен пришел на выручку семье Тойми.

* * *

Драку удалось унять и даже арестовывать никого не потребовалось, но Сотилайнен предложил отправить Воитто обратно в Аапаярви, и тот не смог ответить отказом на такое предложение. Вало, который во время ссоры встал на сторону Воитто, выразил желание отправиться следом за братом. И что ему могли на это возразить? Ведь он теперь совершеннолетний и был волен поступать так, как ему хочется.

По-прежнему ужасно злая Хелми пулей вынеслась из комнаты, и у Анни возникло очень неприятное чувство – скорее даже предчувствие, что это был последний раз, когда им довелось разговаривать друг с другом. Но следом она подумала, что, возможно, это просто смерть отца так повлияла на нее и обострила все ее чувства до предела. Тату вызвался отвезти их в Куйваниеми – Анни, Лаури и Сири, а Хирво вместе с Эско отправились обратно достраивать дом.

Они молча ехали в машине, и Анни думала об отце – тот как пить дать был бы по уши доволен, если бы увидел, что его письмо, его завещание, произвело тот самый эффект, на который он и рассчитывал.

Преступление одиннадцатилетнего

Что-то действительно произошло, и теперь это становится понятно некоторым из тех, кто замешан в эту историю. Огонь – могущественная сила, обладающая большим влиянием на окружающих. При этом неважно, о каком огне идет речь.

Что-то не сходилось. И Анни это знала. Себя не обманешь, и она просто не могла проигнорировать то странное ощущение, которое не оставляло ее с тех самых пор, как они вернулись домой после столь своеобразного оглашения завещания. У нее ни разу не было времени остановиться и задуматься, что же ей мешает, но какая-то мысль неотвязно крутилась в голове, постоянно напоминая, что что-то здесь было не так.

Того хорошо знакомого чувства общности, которое ощущалось, когда они собирались, словно королевский совет, все вместе, больше не было; теперь братья и сестры носились, как угорелые куры, и единственное общее, что было теперь между ними, так это то, что никто из них не хотел иметь друг с другом никаких дел.

Кроме Анни. Она предприняла еще одну попытку поговорить с Арто, но это было нелегко. Не стоит забывать, что он был всего лишь ребенком и к тому же еще довольно маленьким, а маленькие дети могут сказать все, что угодно, если на них давить, но даже если не давить, они все равно останутся детьми.

В итоге Арто признался, что слышал, как некто – он подумал, что это был Вало – разговаривал с кем-то – ему показалось, что это был Хирво. Вот именно, что подумал да показалось, но он вовсе не был уверен. Чуть позже он, кстати, сказал, что подумал, что они говорят о Воитто.

– И еще они говорили о ботинках Вало.

– О его ботинках?

Арто кивнул.

– Что они были запорошены снегом.

– Снегом? Ты уверен?

Арто пожал плечами, и Анни почувствовала, что пока с него хватит, и больше не стала задавать никаких вопросов. Она поняла, что ей придется поговорить с Вало и постараться получше разузнать об этом разговоре. Однако сделать это было нелегко. В смысле поговорить с Вало. Он внезапно стал жутко занятым человеком, и его никогда не было на месте. Кто-то – наверное, это был Лаури, – сказал ей, что, вероятно, он помогает Эско со строительством.

– Уж лучше сразу в ад, – брезгливо передернул плечами Тату.

– Эта чертова крыса ни от кого не дождется помощи.

Эти слова повисли в воздухе и остались там висеть, в дрожащем от зноя послеполуденном мареве.

* * *

Разведение огня – процесс весьма волнительный, поскольку для того, чтобы, так сказать, добиться результата, потребуется задействовать сразу несколько органов чувств.

Тебе понадобятся твои глаза, чтобы увидеть, как вспыхнет и взметнется пламя, твои уши, чтобы услышать характерное потрескивание, твой нос, чтобы почуять запах, который ни с чем нельзя спутать, и, наконец, нужен ты сам, и это самое важное, поскольку если в тебе этого нет, того самого je ne sais quoi [31], то его уже невозможно себе присвоить. Потому что в процессе происходит нечто, на что трудно указать пальцем. Некоторые назвали бы это интуицией или вдохновением. Но, как бы то ни было, тебе потребуется одно важное качество, которое заключается в умении чувствовать огонь, чтобы поймать тот момент, когда он собирается разгореться или же угаснуть. Все дело в навыке, который приходит с опытом, и большом личном интересе.