Генри Крейн - Санта–Барбара V. Книга 2

— Нет…

Однако Джулия Уэйнрайт не сдавалась — ей не хотелось домой, ей хотелось побыть с Мейсоном еще хоть немножко…

Обернувшись, она спросила:

— Но почему же?..

— Уже поздно.

— Ну и что?..

— У тебя завтра тяжелый день… Да и у меня, честно говоря, тоже…

— Что же делать?..

Кэпвелл предложил:

— Пойдем домой…

После чего посмотрел на Джулию…

Как она была прекрасна!..

Нет, она была просто восхитительна!..

И почему же он раньше этого не замечал?..

Этот серебристый туман делал ее, словно легкий аромат, еще более очаровательной…

Мейсон, участливо посмотрев на свою спутницу, поинтересовался:

— Ты не устала?..

Та отрицательно кивнула.

— Нет еще…

Они подошли к павильону с какой‑то японской электроникой. Павильон был открыт.

Кэпвелл, осмотрев электронные игрушки, произнес:

— Нет, не будем сегодня играть… И они пошли дальше через парк…

— Где‑то тут должны быть клумбы… — Задумчиво произнесла Уэйнрайт.

— Да, запах слышен…

— И совсем отчетливо, — согласилась та. Мейсону захотелось найти пустую скамью, чтобы посидеть еще немного, и он осторожно посмотрел по сторонам. То ли из‑за запаха роз, то ли потому, что вечер был такой теплый, ему тоже не хотелось возвращаться домой.

Однако ни одной пустой скамейки он не нашел — повсюду сидели пары.

— Который час?.. — спросила Джулия, покосившись на Кэпвелла.

Тот, закатав белоснежную манжетку своей рубашки, посмотрел на часы.

— Почти полночь…

В этой фразе явно угадывалось: «Пора отдыхать, Джулия…»

Она только улыбнулась в ответ — Уэйнрайт могла гулять с Мейсоном до самого рассвета…

Они еще немного постояли, после чего, Мейсон, растерянно посмотрев по сторонам, произнес:

— Ну все, надо по домам… Джулия несмело предложила:

— Может быть, останешься у меня?..

В этой фразе явно прочитывалось: «К чему все эти глупые условности?.. Мы ведь с тобой взрослые люди, Мейсон…»

Однако Кэпвелл сделал вид, что не расслышал этой реплики…

Они пошли обратно — Мейсон посчитал своим долгом проводить Джулию до ее дома.

У Линкольн–Парка Кэпвелл и Уэйнрайт увидели неожиданное зрелище.

Армия спасения, подтянув резервы, перешла в решающее контрнаступление. Теперь сестры у входа в парк стояли в четыре шеренги, впрочем, тут были не только сестры, но и братья в форменных мундирах. Вместо резкого двухголосья пение шло уже на четыре голоса, и хор звучал, как настоящий орган.

В полночном тумане парка неслось в темпе медленного вальса:

Покайся, неправедный,

В своих грехах…

От оппозиции ничего больше не осталось — она была начисто сметена.

Джулия почему‑то вспомнила слова своего бывшего возлюбленного Дейла Уэбстера: «Упорство и прилежание лучше, чем беспутство и гений…»

Проводив Уэйнрайт до подъезда, Мейсон ласково посмотрел на нее и сказал:

— Спокойной ночи, Джулия…

Она улыбнулась в ответ.

— Спокойной…

Мейсон, опустив голову, тихо–тихо, одними только губами добавил:

— Я очень благодарен тебе…

— За что?.. — удивилась та.

Не отвечая, Кэпвелл резко развернулся и зашагал прочь…

Как ни странно, но на третье слушание по делу Кэпвелла–Лайт любопытных пришло гораздо меньше, чем на первые два — видимо, волна интереса к этому делу постепенно пошла на убыль.

«Это и хорошо, — подумала Уэйнрайт, глядя на зал, — чем меньше посторонних людей, тем обычно спокойней атмосфера…»

Уэйнрайт внимательно смотрела в зал, стараясь найти глазами Брэфорда — ей почему‑то казалось, что Гарри обязательно должен появиться сегодня тут.

Однако его не было. Зато, к своему немалому удивлению, Джулия обнаружила Генри Джакоби…

Хозяин фирмы «Джакоби и К» сидел в первом ряду. Почувствовав на себе пристальный взгляд Уэйнрайт, он обернулся и, пока слушание еще не началось, поднявшись, подошел к ней…

— Рад видеть вас…

Холодно кивнув в ответ, адвокат нарочито–небрежно произнесла:

— Здравствуйте… После чего отвернулась.

Метнув в Генри косой взгляд, Джулия подумала: «Наверное, неспроста он пришел сюда сегодня…»

К сожалению, Уэйнрайт не ошиблась в своем предположении…

Судья Джаггер позвонил в колокольчик, стоявший на его столе, и слушание началось.

И вновь первым слово взял Кейт Тиммонс.

— Ваша честь, — произнес он, обращаясь к судье, — насколько я понимаю, цель нашего слушания — установить, виновен ли подсудимый, — он коротко кивнул в сторону Мейсона, — или же невиновен в преднамеренном покушении на жизнь Лили Лайт…