Александра Полстон - Санта–Барбара II. Книга 3

Она посмотрела на своего спутника. Тот шел абсолютно спокойно, так, как будто бы был полновластным хозяином, и Шейла догадалась.

— Так ты уже купил этот дом? Он принадлежит тебе?

— Конечно, — расплылся в самодовольной улыбке Самуэль Лагранж.

— Так какого черта ты притащил меня сюда? — возмутилась Шейла.

— Я хочу похвалиться перед тобой покупкой, ведь ты разбираешься в подобных вещах и сможешь оценить мое приобретение.

Массивная резная дверь перед ними плавно распахнулась, лишь только Боб Саймак коснулся ручки.

— А теперь, Шейла, у тебя есть прекрасная возможность осмотреть этот дом. Ты можешь высказать все свои замечания, можешь осудить меня, можешь сказать, чтобы ты здесь изменила, переделала, переставила — в общем, можешь говорить все. Считай себя хозяйкой этого дома, а я буду покупателем. Давай поиграем в такую игру?

— Мне не хочется.

Шейла восхищенно рассматривала интерьер дома. Здесь действительно все было подобрано с безукоризненным вкусом. Шейла поняла, что здесь поработал настоящий художник над тем, чтобы каждая вещь интерьера соответствовала задуманному им. Инкрустированный паркет блестел, стены были украшены настоящими картинами, Шейла это оценила сразу же. Посреди огромной гостиной стоял старинный концертный рояль. Высоко под потолком висела огромная венецианская люстра, поблескивал хрусталь подвесок.

И Шейле захотелось вдруг потанцевать в этом огромном зале.

— Ну, что, я вижу, тебе нравится мой дом? — улыбаясь, поинтересовался Самуэль.

— Да, ты знаешь, здесь очень красиво. Я, честно признаюсь, давно не видела ничего подобного.

Шейла остановилась у мраморной колонны, прижалась к ней спиной и прикрыла глаза.

— Да, здесь очень красиво.

Самуэль подошел и остановился в нескольких шагах от нее.

— Шейла, я хочу, чтобы ты мне ответила, но только совершенно искренне. Как ты думаешь, что необходимо этому дому? Только отвечай честно, не кривя душой.

Шейла открыла глаза и увидела Самуэля Лагранжа, который улыбался немного виновато.

— Не знаю, мне тяжело ответить на этот вопрос.

— А ты подумай, Шейла, что все‑таки здесь нужно, без чего он не сможет жить?

— Мне кажется, нужно докупить кое–какую мебель и обязательно надо купить цветов, хотя бы на два доллара.

Самуэль Лагранж рассмеялся.

— По–моему, вот это желание выполнимо, цветов на два доллара я куплю, правда, их у меня нет, — похлопав по карманам и весело улыбаясь, произнес Самуэль.

— Ну, что ж, я могу одолжить тебе такую сумму совершенно безболезненно.

— Может быть, ты сама купишь цветы и украсишь этот дом?

Шейла насторожилась.

— Нет, Самуэль, мне бы не хотелось этого делать.

— Почему? — Лагранж смотрел прямо в глаза Шейле.

Та потупила взор.

— Представь, Шейла, что ты хозяйка этого дома. Я говорю это вполне серьезно, отвечая за свои слова. Я хочу, чтобы ты была здесь хозяйкой, хочу, чтобы этот дом принадлежал тебе и мне, чтобы он принадлежал нам.

Шейла посмотрела в глаза Самуэлю Лагранжу и поняла, что он не шутит. И так же серьезно ответила.

— Нет, нет, я не могу на это пойти, я не могу согласиться.

— Шейла, мое предложение остается в силе, и я понял, что люблю тебя и хочу, чтобы ты была со мной.

— Что это изменит в нашей жизни? — голос Шейлы немного дрожал.

— Это изменит все. Ты будешь принадлежать мне, а я буду принадлежать тебе.

— Видишь, Самуэль, ты вновь оговорился. Ты сказал, что я буду принадлежать тебе. А я не хочу никому принадлежать, я боюсь этого, боюсь по–настоящему, — на глаза Шейлы навернулись слезы.

— Почему ты плачешь? По–моему, я не сказал ничего обидного, — поинтересовался Самуэль Лагранж.

— Мне сложно ответить на этот вопрос.

Самуэль прикоснулся пальцем к ее щеке, снимая слезинку.

— Мне не хочется, Шейла, чтобы ты плакала. Мне хочется, чтобы ты улыбалась, чтобы ты была счастлива, и мне кажется, я могу дать тебе это счастье. А о том, что ты будешь принадлежать мне — это ошибка, это случайно сорвалось у меня с губ, так что, прости.

— Мне кажется, Самуэль, что ты просто коллекционер, собираешь всевозможные вещи, которые тебе нравятся, которые тебе кажутся недоступными. Но когда ты завладеешь вещью, она тебе сразу надоедает. Или я ошибаюсь? — Шейла пристально взглянула в глаза мужчине.

— Иногда бывает и так, — ответил Самуэль Лагранж, — но это не тот случай, это не относится к тебе, потому что мне было бы оскорбительно, если бы кто‑то посчитал тебя вещью.