Владимир Алеников - Странники терпенья

Теперь – всё! Perfecto!

Сейчас в Марине замечательно проявилось то, что до сих пор можно было уловить, (вернее, осознать !) далеко не сразу – её скрытый, но манящий сексапил. Это раскрашенное, на первый взгляд не совсем понятного пола существо, с бритым теменем, со стянутым в тугой узел волосами (знаменитая самурайская причёска сакаяки ) и голыми, в белых носочках ногами, оказалось невероятно привлекательным с сексуальной точки зрения. На Марину хотелось смотреть неотрывно.

И не только смотреть!

– Очень хорошо! – тихо сказал он ей. – А теперь сложи руки вот так.

Он соединил руки ладонями кверху, приложил их к груди. Марина послушно повторила жест.

– Чуть выше, – поправил он. – И чуть ближе к груди. Вот сейчас хорошо. А теперь поклонись. Не очень глубоко, вот так. Ты меня благодаришь, понимаешь? Ты говоришь – спасибо за науку, сэнсей!

Марина поклонилась. Ей было всё равно. Главное, что он её не убьёт. А так пусть делает, что хочет. Сэнсей так сэнсей! Спасибо за науку!

Андрей отступил ещё дальше, неотрывно смотрел на неё.

– Perfecto! А теперь не двигайся! Застынь!

Он схватил камеру и быстро задвигался вокруг, меняя ракурсы.

КЛИК! КЛИК! КЛИК! КЛИК!

Закончив эту серию, он попросил Марину сесть в кресло, поставить правую ногу на камень.

– Замечательно! Замри!

И опять засновал вокруг.

КЛИК! КЛИК! КЛИК!

– Ещё немножко!

КЛИК! КЛИК! КЛИК!

Сессия длилась долго. Андрей постоянно переставлял свет, многократно заставлял Марину изменять позу. Он уже трижды перезаряжал камеру, чувствовал невероятное радостное возбуждение ( сатори ) от того, что наконец-то нащупал, напал на свою золотую жилу.

Возбуждение это носило отчасти сексуальный характер, хотя он этого поначалу и не осознавал. Просто в какой-то момент поймал себя на том, что что-то мешало спокойно двигаться, оказалось, в паху всё отвердело. Ему пришлось отвернуться, заставить себя успокоиться, прежде чем он смог продолжать.

Периодически он останавливался на секунду, восхищённо всматривался в свою модель, что-то шептал себе под нос и продолжал снова.

Марина считывала этот шёпот с его губ. Он произносил « Боже мой! », или « Богиня! Настоящая богиня! », или своё обычное « Perfecto! ».

Марина выполняла все его указания безупречно, безропотно. Это была не она, а послушная, нелепо раскрашенная марионетка, кукла Карабаса-Барабаса. Когда спектакль закончится, Карабас-Барабас повесит её на гвоздик в чулане. Или накажет за что-нибудь. Но ей всё равно, куклы ничего не чувствуют.

Наконец Андрей отложил камеру.

– Мы практически закончили, – сказал он после небольшой паузы. – Но у меня появилась ещё одна идея. Завершающая, обещаю. Последний штрих. Но очень важный. Пойдём со мной, Марина.

И повёл её вниз.

Они вышли во двор. Марина глубоко вдохнула свежий воздух, обвела взглядом ставший до предела ненавистным пейзаж – бассейн с голубой, бликующей на солнце водой, мангал, гараж, забор. Чарли большой чёрной кучей лежал на своём любимом месте, под берёзой. Он даже головы не поднял на этот раз, только лениво шевельнул хвостом.

А ведь всего несколько дней назад всё это вызывало у неё сплошной телячий восторг. Прав Андрей. Она просто дурочка, наивная, провинциальная дурочка. Так ей и надо.

Андрей тем временем нагнулся, поднял лежащий около входной двери пакет. Раскрыл его, вытащил что-то блестящее, играющее на солнце.

Марина повернулась, всмотрелась, судорожно проглотила воздух.

Только не это!

Он держал в руках новенькую пару наручников. Заметил её реакцию, улыбнулся:

– Не бойся! Во-первых, это ненадолго. Я скоро вернусь и сниму их. Во-вторых, извини, конечно, но я ещё тебе не доверяю. Согласись, что у меня есть на это основания. К тому же эти наручники никого неудобства тебе не доставят, я об этом позаботился.

Андрей поднёс стальные браслеты к её глазам. Марина увидела, что изнутри они обиты чем-то мягким, бархатистым.

– Видишь, специальный дизайн, – сказал Андрей. – Для ОВП!

Марина не поняла, вопросительно посмотрела на него.

Он снова улыбнулся:

– Для особо важных персон. Таких, как ты, короче. Давай ручки!

Он подвёл её всё к той же колонне, и Марина покорно вытянула руки. Андрей ловко защёлкнул наручники, подмигнул ей:

– Вот и всё. А ты боялась!

Она ответила пустым, ничего не выражающим взглядом.

Ничего не произошло!

Ничего, ровным счётом!