Владимир Пресняков - Изображая жертву

Валя задохнулся и проснулся. Оля кинула на него рубашку и сказала приказным тоном:

— Вставай ужинать...

Валя не любил эту рубашку. Коричневая, в жёлтый горошек, «Gap». Оля подарила её Вале на Рождество.

— Дорогая, знаешь, какая дорогая! — тараторила Оля в момент рождественского поздравления своего бойфренда.

— Да...

— Представляешь, всё оббегала, тебе подарок искала и гляжу — «Gap»! Я о них только в журналах читала, а они, оказывается, уже здесь, у нас свой магазин открыли...

Когда есть что вспоминать — о девушке или там, вообще... о человеке, — это уже серьёзно, это уже вас что-то связывает. Валя не хотел, чтобы между ним и Олей было что-то серьёзное, но большинство вещей в жизни происходит помимо того, хочешь ты или нет. Весь вопрос в том, сможешь ли ты под это подстроиться. Вот и эту рубашку Валя не любил, но и на Рождество он сделал вид, что она ему очень понравилась, и сейчас ему опять пришлось надевать её со счастливым лицом. Видимо, Валя подстроился или просто сделал вид, что подстроился. Посмотрим...

В дверь позвонили.

— Валя, открой! — Мама всё была занята на кухне, Оля ушла с головой в сервировку стола. Кто-то из них крикнул Вале, и он пошёл открывать. В своей нелюбимой рубашке «Gap» Валя подошёл к двери и посмотрел в глазок. На пороге перед дверью стоял дядя Петя. В его руках были цветы. Какие точно, Валя не понял, просто куст с белыми цветочками. Вообще, смахивал этот куст на укроп. Валя открыл дверь.

— Привет, Валёк!

Валя повалился на дядю Петю и заплакал.

— Ты что, Валёк?!

— Дядя Петя... дядя... надо... срочно... там... мама...

— Что случилось?!

— Пойдёмте... надо ехать, срочно! — Валя стал натягивать брюки и выталкивать дядю за дверь.

— Куда?!

— В милицию! Маму убили!

Валя и дядя выбежали из квартиры и хлопнули дверью. Мама вышла из кухни:

— Ну и кто это?..

На пороге никого не было. Мама удивилась и пошла доваривать и дожаривать, а Валя уже тормозил машину и запихивал в неё дядю с укропом.

— Надо опознать!

— Кого?

— Вы ведь её всю в нюансах знаете...

— Как это?

— Ну, где там родинка, где что неровно, если на голую её смотреть...

— А, в этом смысле, — Петя покраснел, — да... я её узнаю, конечно...

— Просто лицо, может быть, и не узнать... её би-и-и-л-и-и-и!!!

Валя зарыдал, шофёр — пожилой кавказец посмотрел в заднее стекло и сочувственно покачал головой.

— Валь, а как... — робко спросил дядя.

— Да как, она пошла загорать... а там, на пляже, к ней подкатывают чёрные...

Водитель ещё раз зыркнул в стекло заднего вида, но уже без капли сочувствия.

— И, такие, говорят ей, что, мол, пошла отсюда, это наше место! Представляете!

— Так...

— Ну а она ни в какую, вы же её знаете... стала кричать, что её деды воевали за этот город, отцы! Что она на своей земле, а им надо убираться отсюда в Чуркистан!

— Она что, дура, что ли, такое им говорить!

— Парни, я зидесь не ориентируюсь, может, другую машину поймаете?! — В шофёре закипела кровь, и он уже хотел было остановить машину, но Валя попросил его:

— Я покажу, сейчас направо до следующего светофора...

— Ахх... — Водитель не стал останавливать машину, потому что, вообще, кавказцы народ добрый и отзывчивый и даже вот те, кто их оскорбляет, они зря это делают!

— Вот... — Валя посмотрел на дядю Петю и опять заплакал.

— Сейчас, я не знаю, это дело, если журналисты раскрутят, в городе, наверное, волнения начнутся!

— Какие волнения?! — спросили шофёр и дядя одновременно. Причём оба на чисто русском языке.

— Как какие? На межнациональной почве. Всё. Приехали!

Машина остановилась у отделения милиции, где Валя работал... вернее, как работал... изображал жертву во время следственных экспериментов. Какое-то время он проучился в университете. Никто не знает, на каком факультете... потом его отчислили... он пытался найти работу, вернее, как пытался... Он проходил разные собеседования, даже в супермаркет «Ашан». Но везде на эти собеседования он брал с собой фотографию три на четыре, где он был заснят в шлеме Дарта Вейдена. Это такой персонаж из «Звёздных войн». Этот Дарт Вейден, он постоянно носил шлем, который помогал ему дышать. Вале привёз этот шлем отец из заграничного плавания. Валя тоже часто его носил. К тому же этот шлем мог менять ваш голос. Классная штука, но, конечно, для детей... А Валя, в общем, никто на работу Валю не брал, потому что везде в анкеты он вклеивал свои фотографии в шлеме Дарта Вейдена. А в милиции никто фотографии с Вали не спросил, поэтому взяли, — но только изображать жертвы во время следственных экспериментов. То есть, там, если замочат кого, уработают, то проводят следственный эксперимент, берут преступника, везут на место преступления и просят, чтобы он всё это показал, как он мочил, насиловал. Всё это снимают на видеокамеру, там, чтобы как бы сопоставить его показания и реальность, ну, то есть чтобы точно определить, кто что сделал, потому что он же может быть невиноватым или что-то скрывать, а во время следственного эксперимента всё как бы встаёт на свои места... ну и конечно, надо, чтобы кто-то изображал жертв. Причём постоянно! Конечно, это мог бы делать какой-нибудь милиционер, но ведь он должен своим делом заниматься, да и не всякий станет мёртвого изображать, а Валя был готов на всё...