Карен Рассел - Приют святой Люсии для девочек, воспитанных волками [сборник litres]

– Зато мы исполнили свои, – усмехается он, облизывая губы, испачканные шоколадом.

В среду Раффи использует мои познания в физике, чтобы соорудить пластиковую ракушку, которая издает неприличные звуки всякий раз, когда старушки в панамках подносят ее к уху, желая послушать шум океана.

В четверг Раффи хочет проверить, легко ли отнять у ребенка леденец, как это утверждает старая поговорка. Мы прогуливаемся по щербатому деревянному тротуару, внимательно глядя на прохожих, но, видимо, теперешние продвинутые родители не дают детишкам леденцов. Все, кого мы встречаем, жуют вареный чернослив. Приходится стащить капли от кашля из соломенной шляпы пожилого джентльмена, загорающего на берегу. Но это так легко, что Раффи разочарован.

– Никакого кайфа, – хмурится он.

– Останови ее! – кричит Раффи, когда наступает четвертая ночь нашей черепашьей одиссеи.

Он показывает на берег, где к черепашьему нерестилищу неуверенно движется девическая фигурка.

– Останови эту нахалку!

Вглядевшись в нахалку, я издаю тихий стон. Это Молли. Углубившись в звездную карту, она прокладывает путь с помощью планисферы, подаренной ей на день рождения. Мой собственный звездный компас, вероятно, уже весь зарос водорослями.

– Просто какая-то девчонка, – говорю я.

– Мы ее знаем?

– Нет, конечно. Какая-то лунатичка бродит по ночам.

– Ты уверен, что ее не знаешь? – настаивает Раффи, разворачивая Пети в сторону Молли и освещая ее испуганное лицо. – Похоже, она называет тебя по имени.

– Да, это она. Моя маленькая медв… сестренка. Я сразу не узнал. Подожди, сейчас я ее прогоню.

Я торопливо иду на перехват.

– Олли? – удивляется она, когда я подхожу ближе. Мое имя Молли произносит так неуверенно, будто это какое-то иностранное слово. – Это ты? Что ты тут делаешь? Да еще в компании с этим Рафаэлем Соматом?

Я пожимаю плечами:

– Ну и что? Он не такой уж плохой парень. Мы теперь братаны.

– Братаны? – усмехается Молли. – Но ведь он такой козел, Олли!

– Послушай, ты его совсем не знаешь. Он неплохой.

В подтверждение своих слов я привожу пример:

– Вот позавчера в бассейне плавали эти телки с прыщавыми спинами – ты бы до таких даже в перчатках не дотронулась бы, – а Раффи по доброте душевной свистнул и вежливо предложил сделать каждой по ребенку, несмотря на то, что сердце у него к этому явно не лежало. Он тебе обязательно понравится.

Но моя риторическая стратегия не имеет успеха. Молли, похоже, вот-вот разревется.

– Спорим, он даже не знает твоего любимого созвездия. Ты ведь не сказал ему, что увлекаешься астрономией?

– Ну…

– Ты трус и обманщик!

– Никакой я не обманщик! – возражаю я, стараясь не повышать голоса. – Просто рядом с Раффи я выявляю новые стороны своей натуры – ну вот как женщины красят ресницы, чтобы они были длиннее. Послушай! У меня тоже есть ресницы! Да, я не сообщил про Общество юных астрономов. Но ведь вы не красите тушью волоски на подбородке.

– Ладно, – вздыхает Молли. – Иди развлекайся со своими дружками, Мистер Обманщик. А у меня свидание с Лисичкой.

– А отец в курсе, что ты здесь? Он просто взбесится, когда узнает.

– Ха! Папочка уже так долго сидит в баре со своими дружками-астронавтами, что вряд ли вспомнит про «здесь».

Я оборачиваюсь и вижу, что Раффи нетерпеливо машет мне рукой.

– Возвращайся в гостиницу, Малая Медведица, – прошу я, разворачивая сестру и слегка подталкивая ее вперед. – Ты можешь наблюдать за Лисичкой из окна.

– Мне стыдно, что у нас одна ДНК, – заявляет Молли и со всей силой бьет меня по голове своим зачитанным «Путеводителем по Галактике».

После чего топает к «Миске и койке», чтобы наблюдать за созвездиями в самом дурном расположении духа.

Когда я ночью возвращаюсь в гостиницу, Молли притворяется, будто спит. Она оставила мне сердитое послание, написанное на бумажной салфетке:

«Вопрос: Какое созвездие никогда не меняет своего положения при прямом восхождении семь часов и склонении восемнадцать градусов? Или ты забыл? (Подсказка: оно было твоим любимым.)

Ответ: Созвездие Близнецов!!!»

На пятый вечер у рождественских гирлянд садятся батарейки. Теперь Пети лишь слегка поблескивает и похож на гигантский довоенный пятицентовик. Марта вдруг решает вернуть на место крышку от мусорного бака. Там поселились здоровенные еноты, и она опасается заразиться бешенством.

– Ну, и черт с ним. Просто раздобудем побольше фольги, – заявляет Раффи с изобретательностью бойскаута.