Адам Силвера - Что, если это мы

— У нас три кадра, — говорю я. — Каковы шансы, что мы не запорем хотя бы один?

— Я не собираюсь упускать свой ша-анс, — напевает Артур, а потом смотрит на меня и, не встретив понимания, поясняет: — «Гамильтон».

— А. Точно.

Все вокруг одержимы этим мюзиклом. Лично я из него не слышал ни одной песни, но, наверное, прямо сейчас в этом лучше не признаваться.

— Мне еще столько предстоит рассказать тебе, Бен.

Таймер начинает отсчет: три, два, один. К первому фото мы никак особо не готовимся: Артур лишь приникает ко мне, и мы широко улыбаемся. На втором снимке он высовывает язык и тянет «а-а-а-а», будто на приеме у врача, а я старательно подмигиваю. Для третьего кадра Артур поворачивается ко мне. Сердце пропускает удар, потому что выглядит он так, словно хочет меня поцеловать — но я не готов. Я знаю, что это было бы правильно, что мир волшебным образом вернул мне мальчика с почты, но, каким бы очаровательным он ни был, я физически не могу себя заставить. По крайней мере, пока не буду готов вложить в этот жест настоящие чувства. Поэтому мы просто смотрим друг на друга и улыбаемся. Где-то сбоку щелкает вспышка.

Мы выходим из кабинки и забираем из лотка два листа с фотографиями.

А мы и правда круто смотримся вместе.

— Последний кадр — это что-то с чем-то, — говорит Артур. — Я… Хотя неважно.

— Продолжай.

Артур сверлит взглядом кроссовки.

— На этих снимках я… выгляжу счастливей тебя. Если ты решишь больше не встречаться, все нормально. Я понимаю, что забыть бывшего не так легко… То есть ладно, не понимаю. Но представить могу.

— Нет, я… Я отлично провел время. Но, кажется, мыслями был не совсем здесь.

И это полностью моя вина. Я привел нового потенциального парня в место, где мы любили зависать с Хадсоном. И, честно говоря, до сих пор не смог решить, насколько стоит вкладываться в эти отношения — учитывая, что Артур все равно уедет в конце лета.

Несколько секунд мы оба молчим. Мне искренне хотелось бы увидеть Артура так, как он видит меня. Но это требует времени, а времени-то у нас как раз и нет.

Наконец Артур вздыхает, по-прежнему не отрывая взгляд от пола.

— Отлично, я испортил нам первое свидание. Прости.

— Перестань… Если кто тут и облажался, так это я. Вечно умудряюсь запороть все хорошее, что предлагает мне мироздание. Но, может, оно ведет долгую игру? Как в тех фильмах, где все сначала идет наперекосяк, а в финале складывается как надо.

— Значит, свидание было не совсем паршивым?

— Свидание было совсем не паршивым, — твердо отвечаю я. — Просто, вероятно, такому эпическому знакомству требуется более достойное продолжение. И я точно хотел бы увидеть тебя снова. Может, попробуем устроить… перезапуск?

— То есть еще одно первое свидание?

— Именно. Только на этот раз время и место выбираешь ты.

— Вызов принят.

Мы улыбаемся и жмем друг другу руки.

ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ

АРТУР

15 июля, воскресенье

Значит, свидание-перезапуск. И спланировать его должен я.

Честно говоря, даже не подозревал о существовании таких штук. Всю жизнь думал, что они называются просто вторыми свиданиями.

Перезапуск.

Ну, по крайней мере, я снова увижу Бена. Что очень кстати — раз уж теперь я могу думать только о нем. Даже из кровати вылезти не в состоянии: слишком занят разглядыванием наших фоток. Правда, на них мы немного напоминаем Пепе ле Пью [36] и его сумасшедшую подругу-кошку, зато смотримся однозначно парой. То есть, если бы вы увидели эти снимки, вряд ли бы приняли нас за платонических друзей.

Черт, даже представить себя не могу в роли чьего-то бойфренда.

К десяти я все-таки натягиваю очки и штаны и выползаю в гостиную. Папа сидит на диване, попивая кофе за просмотром новостей с отключенным звуком.

— И зачем мы любуемся на Оранжевого Парня? — спрашиваю я, плюхаясь на подушку рядом.

Папа выключает новости.

— Доброе утро, Ромео.

— Пожалуйста, не надо.

Папа складывает брови домиком.

— Чего не надо?

— Вот этого.

— О, — говорит папа. — Значит, никакой «Моей так называемой жизни» [37]?

— Эту отсылку я тоже не понимаю.

— Ну, ты явно не «Хорошо быть тихоней» [38]. И я не заказывал «Клуб “Завтрак”» [39].

— Что за…

— Я имел в виду, что обожаю надуманные подростковые страдания. И жажду услышать каждую подробность вчерашнего вечера.

— Гм. Не уверен, что нам стоит такое обсуждать.

— Почему? Из-за того, что я твой отец?

— Э-э, очевидно.