Юргис Балтрушайтис - Литва - рассеяние и собирание

У Корсакаса и других была абсолютная монополия на социальный критерий, оторванный от жизни и чаяний народа. Но это критерий односторонний. Особенно сейчас.

Итак, если литература поднимает народное бытие, сознание, касается пластов психики — это мера прогресса. Примитивная, притащившаяся из XIX века. Наконец, консервативная, заключающая традиции в оковы. Но таких условий, как своеобразие нац.<���иональных> типов, даже национальность психики, игнорировать нельзя.

Конечно, никакой перспективы нет. Этот вопрос не имеет никакого политического решения. Это трагедия атомного века и многих народов. <���…>

<���…> Какая сложн.<���ая> жизнь. На самом деле идешь прямо — натыкаешься на стену, а компромиссы убивают морально и творчески. И так и эдак плохо, и так и эдак трудно. Но мне кажется, что писатель, создавая произведение, не должен соглашаться ни на какие компромиссы. Только тогда будет полноценным его творчество. Хотя в литературной жизни нужна более разнообразная и гибкая тактика. Нужны и соглашатели, и храбрецы. Только благодаря конформистам могут существовать нонконформисты. Такова диалектика.

Межел.<���айтис> написал книгу против критиков, полную злобы и маразма. <���…> Вот тебе и финал «новатора». Мучился, боролся, а закончил ролью жандарма. Фактически таковым и остался — дитя сталинизма. Не смог это из себя выдавить. Как и большинство. В чем этот сталинизм? В попытках наводить порядок в литературе пол.<���итическими> методами. Этот — советский, а тот — несоветский. Мачерниса публиковать нельзя, Тисляву [156] Витаутас Мачернис (1921–1944) — поэт. В 1970 г. автор настоящих дневников написал предисловие к первой книге стихов Мачерниса, выпущенной в советской Литве; Юозас Тислява (1902–1961) — поэт, переводчик, журналист, издатель. В 1932 г. эмигрировал в США, был активным деятелем литовской диаспоры. тоже, потому что несоветские. Это чисто политическая оценка литературы. Она очень глубоко засела. И, главное, в поэтах, которых это, казалось бы, меньше всего должно волновать.

Опять конфликт. Опять бессонная ночь и пустые монологи, обращенные к тишине. Их никто не услышит.

Посл.<���еднее> заседание по «Весне поэзии» [157] Имеется в виду альманах «Весна поэзии» («Poezijos pavasaris»). . Вылетают письма Балтрушайтиса. Не подходят к юбилею. Балтакис через силу впихнул статью Йонинаса [158] Антанас Йонинас (1923–1976) — поэт, публицист. Лауреат государственных премий. , где вся поэзия послевоенная отмежевывается от культа. То есть ничего общего и не имела. Я, конечно, высказался против. Так он теперь меня обвиняет, что я зажимаю все советское.

Зло берет. Это ведь стартовый выстрел для всей редакции. Тем самым понемногу сдаем одну позицию за другой — все, что с таким трудом завоевано. Возвращаться будет трудно, а то и невозможно. В юбилейный год позиции, скорее всего, останутся неизменными. <���…>

Что за дурацкие речи, что в послевоенные годы не было в поэзии сталинизма, если он до сих пор еще сохранился. Ведь зажим иного мнения, публикация мелких стихов, восхваляющих власть, и отказ от тех, в которых выражено хоть какое-то недовольство или хотя бы грусть, снисхождение к лозунговой критике и зажим профессиональной — самые что ни на есть характерные черты сталинизма.

И все это идет, все это становится атмосферой. И это делают люди, причем без всякой перспективы, без всякой стратегии, без всякой ответственности…

Был в Ин-<���ститу>те Вашкялис [159] Бронюс Вашкялис (р.1922) — театровед, литературный критик, бежал в США в 1944-м. . Как странно и даже страшно. Обычный человек. Читает те же книги. Интересуется тем же, восхищается Вайчюнайте [160] Юдита Вайчюнайте — см. в настоящем номере. . А между нами высокая стена страха. Если бы говорили шутя, но нет — трещина, прошедшая через мир, прошла и тут. И снова тебе мерещатся русские на площади Ленина.

И я думаю: что я мог бы сказать? И я думаю: кто я такой и чего хочу? Снова возникает необходимость самоопределения.

1. Все начинается в Литве. Борьба за самосохранение идет только здесь. И поэтому ты должен ориентироваться на то, что делается здесь, а не там. С местом выбора все ясно. Если выживет наш род, то лишь благодаря культуре, строящейся и создаваемой. Поэтому все силы должны быть отданы на укрепление этой культуры. Да!

2. Довольно много оппозиции. Полит.<���ических> стихов никто больше писать не хочет. Большинство парт.<���ийных?> только критикуют. Энтузиазма и идеализма все меньше. Все эти перевороты обнажили <���положение вещей>, открыли <���людям> глаза. Но весь аппарат работает, как часы. Так что не надо иллюзий. Кроме того, ни у каких оппозиционных настроений нет никакой политической базы, никакой программы, никакой перспективы.