Дмитрий Стахов - Крысиный король

Я вызвался ее проводить. Не по пути, да, не по пути. На нас все глазели. Была середина обыкновенного, буднего дня. Моя шоколадная была из Нигерии. Она спросила — знаю ли я, где такая страна? Я ответил, что в Африке, что в России играл один очень хороший нигерийский футболист, чье имя я забыл. Меж нами установилось взаимопонимание, хотя Аданье, она же — Ада, футбол никогда не нравился. Мы подошли к автомойке. Слишком быстро подошли. Ада сказала, что хотела бы как-то меня отблагодарить, я ответил, что, мол, не стоит благодарности, но она настаивала, и я продиктовал номер мобильного. Она скрылась за узкой боковой дверью, из больших ворот, занавешенных пластиковыми лентами, вышел худой с выпирающим брюхом парень, спросил — не хочу ли я воспользоваться их услугами? — и оказалось, что на втором этаже работают девушки, призванные скрасить клиентам время ожидания, а могут просто принять жаждущих ласки в жаркие объятия. Брюхастый был поэтичен. Я спросил о цене, пообещал непременно воспользоваться приглашением, ушел жарить мясо, на следующий день меня приняла говорливая молдаванка.

— Давно не было женщины? — спросила она.

— Вечность, — ответил я.

— Бедный вы, бедный!

Не хватало только всплакнуть на ее округлом плече.

Дня через три, после возвращения от клиента, я решил было повторить попытку, в случае неудачи удовлетвориться молдаванкой, но Тарзан получил несколько серьезных травм, надо было обработать раны, удалить полуотгрызенные пальчики на левой задней лапке, зашить рану на правом боку, и Ада позвонила сама: ей и одной ее товарке нужно было где-то перекантоваться, пока автомойку шерстила миграционная служба. Она звонила, как признавалась потом, наудачу, была удивлена и обрадована моей отзывчивостью. Подружка Ады была намного темнее, по-русски говорила очень плохо.

Мы пообедали куриным бульоном и гречневой кашей с грибами, я вызвал подружке такси, она уехала в общежитие, Ада осталась у меня, и оставалась еще много раз, навещала, и когда я переехал, говорила, что скучает по моим волкам, даже когда автомойку спалили, Ада все равно появлялась, пока не уехала в Италию, откуда написала несколько писем с вложениями — Ада и фонтан Треви, Ада и Колизей, Ада и наряженный гладиатором уличный актер. Так что, когда Лэлли появилась у меня, шикарная, благоухающая, в длинном бежевом пальто с большими накладными карманами, сопровождаемая охранником, соседка, выглянувшая на шум — они, выйдя из лифта, над чем-то громко и весело смеялись, — приняла Лэлли за Адину коллегу.

Лэлли купили петь на частных вечеринках. Гастроли, концерты отменили по соображениям безопасности. Хозяева вечеринок думали, что Лэлли была готова на все ради денег. Они мерили по себе.

Первый раз Лэлли приезжала, когда Потехин жил у тетки в Калужской губернии, и о ее приезде рассказал возле роддома, в котором родился Петенька. Она тогда пела в большом концертном зале. Сумасшедший успех. Второй — когда мы с нею вместе поехали к Потехину на могилу.

Тогда началась осень. Дождливо, ветрено. Я подъехал к отелю раньше оговоренного времени — суббота, центр был практически пуст. При повороте с набережной меня на несколько мгновений ослепило выскочившее из-за недавно достроенного высотного дома солнце: оно пустило луч в купол отреставрированной церкви, я зажмурился, в носу защипало. Лакей в ливрее начал махать руками — мол, здесь только для наших машин, мол, уезжайте скорее, — но я, опустив стекло, сказал ему, что машину подогнал для мировой знаменитости и буду стоять столько, сколько понадобится. Лакей позвал человека в костюме, тот спросил — как зовут знаменитость? — услышав ответ, пожал плечами, хмыкнул, и тут тоже раньше оговоренного времени появилась Лэлли — высокие каблуки, узкие джинсы, красная кожаная куртка, мягкая кепка надвинута на глаза — подставила щеку для поцелуя, ее длинная, крепкая нога встала на подножку, пристегнулась, закурила, сделала две затяжки, заснула и проснулась, когда мы были уже в области.

О смерти Потехина Лэлли узнала от меня. Она прилетела, набрала его номер, услышала непонятные русские слова. Ей перевели, что номер больше не обслуживается, позвонила мне, я как раз был у серьезного заказчика, оказавшегося ее фанатом, собиравшегося на ее концерт, и когда я сказал, что Потехин убит, что его застрелили вместе с известным адвокатом, что адвокат был целью убийц, а Потехин попался им под руку, что похоронен на маленьком кладбище в Калужской губернии, Лэлли проговорила несколько фраз на каком-то совсем непонятном языке и заплакала.