Тимур Максютов - Зеркальные числа [сборник litres]

Я привычно перешел на лунные прыжки. Скакал, как те зайцы из видения – ломаным зигзагом, будто уклоняясь от выстрелов.

Но стрелять было некому. Погибли все. Вокруг разбитого корабля валялись разорванные тела, казавшиеся маленькими из-за расстояния.

Когда я добрался, тела не стали больше.

Бот южных эвакуировал из поселка самое ценное – детский сад.

Спасательный баркас прибыл через полчаса. Они уложили в реанимационный пенал штурмана и собрали в мешок то, что осталось от моего бортинженера. Потом по радиомаяку нашли меня.

Этого всего я не помню, читал в материалах следствия. Как я сидел над маленькими телами без скафандров и пел им какую-то детскую песенку. Как отбивался от ребят, требуя немедленно приступить к спасению пассажиров бота. Как они меня все-таки затащили в баркас и вкатили тройную дозу успокоительного.

Я поднялся, когда уже подходили к приемному шлюзу. Раскидал спасателей и сел за штурвал. Развернул баркас, чтобы разогнаться и врезаться в рубку крейсера. Чтобы остановить залп, предназначенный уничтожить шахтерский поселок с тремя тысячами южан.

Вот это я помню. Как увидел, ощутил панику на мостике, услышал ревун тревоги и скрип разворачивающихся в мою сторону лазерных турелей. И почувствовал ужас ожидания смерти сотни парней – моих товарищей, тех, с кем я полгода делил «железо». Которых я выдрал из меркурианского ада.

Я не мог больше убивать.

Я нащупал пылающее сердце реактора и заставил его перестать биться.

Лишенный энергии крейсер уползал за горизонт. Его торпеды уснули и остались в своих уютных гнездах. А я, обессиленный, упал на штурвал и заплакал.

Бесконечные осторожные допросы. Следователи боялись меня, их страх плавал по камере серыми обрывками. Но я и вправду не мог объяснить, как мне удалось вывести из строя крейсер: я просто не знал этого.

Меня держали в корабельном карцере. Уже потом я услышал: всех, кто остался от разгромленного Поиска, вывезли за орбиту Марса, подальше от Земли и флотских баз. Следователи проговорились: на следующий день после инцидента в кратере Браге мой майор что-то сделал с линкором «Святогор» – тем самым, который был призван разобраться с южанами раз и навсегда. А из наших разведсводок исчезла вторая флотилия южан – самая сильная. У них был свой «Поиск». Война заглохла сама собой.

Куда делся майор, я не знаю. Но иногда мне кажется, что он не погиб. Я ищу его до сих пор – там, где звезды разговаривают со мной и где нащупывают попутные космические течения золотокрылые Лебеди.

Приговор трибунала мне принесли в камеру: двадцать лет каторги на Ганимеде за государственную измену и уничтожение казенного имущества. Какая разница? Все мои сны были об одном: как зайцы в ужасе разбегаются по солнечной поляне, как взрывы швыряют их, рвут на части. Как я держу на коленях крохотное тельце и глажу ладонью в толстой перчатке покрытое инеем лицо девочки лет трех.

Это было страшнее самой жуткой каторги в истории человечества. Страшнее самой смерти.

Конвоир бросил мне пару магнитных ботинок. На Ганимеде сила тяжести всемеро меньше земной, и без магниток ходить трудно.

Нас собрали в шлюзе: там я впервые увидел тех, кто был в соседних камерах. Несколько вояк, тощий очкарик с внешностью ученого, подростки-бунтари. Государственные изменники. И все – без модемов.

Потом мы шагали по коридорам перехода. Грохотало железо под ногами. Мутно светилось железо над головой. По железным стенкам сползали капли влаги. Смердело ржавчиной и плесенью.

Мне предстояло закончить свою жизнь в ржавой бочке, из которой не видно звезд. Тогда я решил: брошусь на конвоира, пусть стреляет. Лишь бы наверняка – никаких парализаторов, которыми вооружены тюремщики. А у этого мрачного пехотинца был добрый армейский игломет с гарантированным результатом.

Я не успел. Как хорошо, что я не успел.

Мы вдруг остановились, натыкаясь друг на друга. Впереди, на освещенной площадке, стоял Док, неуловимо похожий на моего майора. Он улыбнулся всем вместе и каждому по отдельности. И сказал:

– Вот вы и дома, ребятки. Конвой свободен, спасибо за помощь.

За его спиной на всю стену была нарисована черная окружность с точкой посередине.

Когда проект «Поиск» набрал силу, правители Земли завибрировали. Испугались огласки, волнений населения. Странно: какие волнения могут быть у «экспертов по потреблению» различных категорий? Что пиццу с опозданием доставили? Или что на туалетной бумаге недостаточно пупырышков?