Роман Зинзер - Марк, выходи!

– Слушай, ну нормально ты, – ко мне подошел Санек и дружески двинул меня кулаком по спине. – Он просто старше и выше. Будь вы одинаковые, то еще непонятно, кто бы кого. А вообще, удар хороший у Арсена вышел, да.

Как ни странно, от такого утешения Санька мне полегчало. Я, конечно, «провалился» на глазах у всего нашего двора, но Арсен действительно был взрослее меня на год, а это у нас имело значение. Он был почти старший. Да и не позор это. У нас так каждое лето кого-то в боксе укладывают. Все с разбитыми носами ходили. Даже Санек ходил. Даже Рома и Костян в прошлом году получили пару раз по роже.

А бокс продолжался. Дрались старшие, потом дрались младшие. У младших в финал вышли Санек и Жирик, а у старших – Таксист и еще какой-то пацан. Рома не дрался.

Жирик дрался отчаянно, как в последний раз. Он за три раунда разломал себе четыре перчатки, но Санек его все равно опрокинул. У старших победил Таксист, но только потому, что его соперник расцарапал себе руку о Таксистову цепочку на шее. Пошла кровь, и Таксист победил. Думаю, в следующий раз Таксист наденет пятнадцать цепочек.

У нас остались пять целых, но продавленных и покоцанных перчаток и последний бой. На ринг шагнул Рома и кивнул Арсену. Они оба напялили перчатки и ринулись вперед друг на друга. Точнее, ринулся только Рома: он лупил Арсена что было сил – с размаха, не защищаясь, да так, что от пенопласта отлетали куски. Арсен атаковать не успевал: слишком часто на него сыпались удары. Он закрывался как мог, отступал, то и дело получал по голове и в живот. Рома хоть и был наркоманом, но драться умел.

К третьему раунду и Рома, и Арсен покрылись потом. Рома продолжал лупить, а Арсен продолжал стоять. Выйдя после перерыва на четвертый раунд, Рома крикнул:

– Новые правила: ногами можно.

Почти сразу он пнул Арсена под колено. Арсен такого не ожидал: его нога подогнулась, он сморщился и опустил руки. Рома ударил Арсена в лицо сначала левой рукой, потом правой. Одна из его перчаток треснула, но он успел еще стукнуть дважды, прежде чем Арсен осел на асфальт.

Рома сбросил перчатки, сплюнул и победно вышел с ринга. Потом оглянулся на Арсена и сказал:

– Сказал же: ногами можно. Мы так делаем иногда в четвертом раунде.

Арсен помотал головой. Представляю, как у него там сейчас шумело. Его нос кровоточил, а по щекам текли слезы. Он не плакал и не всхлипывал, но слезы все равно текли.

– Это нечестно. Урод драный, – сказал Арсен и поднялся на ноги.

Рома дернулся было добить, но старшие успели его подхватить и удержать.

– Триста рублей, сука нерусская. До вторника, – крикнул Рома. – И ты, Маркушка, гондон мелкий, – добавил он мне, еще раз сплюнул и дал старшакам утащить себя от ринга.

Все начали расходиться. Меня позвала мама в окно, и я тоже побрел в сторону дома. Арсен подошел ко мне и сказал, что не хотел со мной драться. Я пожал плечами и двинул домой. Хотел или не хотел – что мне от этого теперь.

У мусорки кто-то выбросил разбитое зеркало, оно кусками валялось на земле. Я посмотрелся в него. Да, видок у меня был не очень. Главное, чтобы не вылез синяк. Хотя Арсен выглядел хуже: ему досталось и в глаз, и по уху. Он так же, как и я, оттер листьями кровь и пошагал вместе с Саньком домой.

Триста рублей не находились. Я попросил у мамы на подарок Саньку и Диману на день рождения, и мама дала мне пятьдесят рублей. Еще десять рублей у меня были свои. Шестьдесят. Осталось двести сорок. Еще сорок мне дали сами Струковы, которые выпросили их у родителей на мой день рождения. Вот и все деньги. Еще надо было двести рублей.

День рождения у меня скоро. Через три недели. Малыши у нас во дворе дни рождения празднуют так: мы покупаем кучу сладкого и газировки и полдня сидим и едим в беседке в детском саду за нашим двором. Летом в детсаду никого нет, все карапузы на каникулах, и поэтому там торчим мы. Ясное дело, что все входы в детсад закрыты, но мы перелезаем через забор, садимся в беседке, и все. Тишина и покой. Там очень тихо, да. И взрослые сюда не доберутся. Такое вот у нас, малышей, секретное место для посиделок и игр. Старшаки сюда лезут редко: им уже можно не прятаться и пить свое пиво прямо во дворе. Про пиво, кстати. Как-то раз мы тут пили и пиво. Это Диман Струков предложил. Он сказал, что уже где-то его пробовал и пора бы и нам, мелким, его догонять. Мы догнали. Сами купили в магазине пол-литровую бутылку пива и выпили ее. Вкус был противный, но каждый из малышей сказал, что ничего вкуснее в жизни не пробовал.