Светлана Нина - История в зеленых листьях

Раньше Мира не понимала, чем обусловлена пестрота сексуальных отношений в богемных кругах, и винила во всём пресловутую распущенность, потакая засохшим суждениям толпы и вслед за матерью оставляя за собой легковесное право на снисхождение. Теперь до неё дошло, что таким образом мыслящие женщины пытались сбежать в мир свободнее того, в котором их воспитывали консервативные родители. А вернейший способ достичь свободы – иметь профессию и возлюбленного, выбранного самостоятельно. Возлюбленного, являющегося Пигмалионом, а не смотрителем в темнице.

История постепенно раскрывалась с иных сторон, открывая показную неповоротливость человеческой сообщности, удушающей, но и обеспечивающей прогресс преемственностью поколений одновременно с постепенным отказом от прошлых воззрений. Писатели, заимствующие друг у друга атмосферу, психотипы или короткие зарисовки, оставляют неизгладимое впечатление на отроков, лишь приоткрывающих для себя завесу мира эмоций и хитросплетений. Как до́роги открытые на заре прозрения образы, невзирая на ясные впоследствии огрехи ослепляющей прежде прозы и воззрений! Но вместе с этой нежданно накатывающей описуемостью истории человечества Миру по-прежнему парализовывала сама загадка жизни, не имеющая никакого отношения ни к человечеству, ни к планете Земля.

Сам процесс размышлений и пропусканий через себя происходящего с его неповторимой для каждого интенсивностью и окраской неразгаданных деталей, быть может, и оправдывал жизнь, которую все они не без фырканья глотали, пока могли.

– Мужчин с детства учат, что любовь – не смысл, а средство. Поэтому они свободны – жертвуют собой, лишь когда им самим этого хочется. Или, жертвуя, в конце поступают как Рогожин.

– Тут дело даже не в том, кто кого и как учит, а в повторяющихся закономерностях. Человек редко задумывается над природой вещей, чаще же просто катится по протоптанной тропе.

– Мужчины и женщины любят друг друга, потому что они абсолютные загадки, на решение которых можно потратить жизнь, а можно сдаться и бросить всё в поиске чего-то более понятного, – мелодично озвучила Варвара.

– Все люди друг для друга – полнейшие загадки в силу самой нашей самости, физической оторванности от других, как бы мы ни пытались создать коллективный разум.

– Другие люди и не обязаны подчиняться нашей логике. Да и своей тоже.

Мира улыбнулась, опасаясь рассыпать это волшебство.

– Меня всегда парализовало, что у людей были отношения до меня. Это до сих пор не укладывается в голове. Наверное, я до такой степени эгоистична, что не могу принять факта, что другие обладают сознанием и волей. Раньше меня влекла музыка их отношений… Но уже порядком наскучила. Цена за осведомлённость – собственная энергия, которая так туго восполняется.

– Патологическое одиночество существования – вот что страшно на самом деле. Все мы обманываем себя, что кому-то нужны: семье, любимым, друзьям… Но заточены каждый в своём личном аду, из которого никто вытащить не способен.

Обе замолчали с уже знакомым унынием, накатывающим на обеих при подобных выводах.

– Знаешь, раньше я мало что понимала. А теперь научилась смотреть на вещи с иной, более трансцендентной стороны. Всё в человеческом социуме более-менее легко объясняется – предпосылки каких-то действий и особенно воззрений. Всё так или иначе уже было, корни нашего поведения очень часто даже не в семье и детстве, а в тысячелетиях человеческой истории. Это страшит.

– Почему?

– Потому что история эта не блещет человеколюбием.

– Но времена меняются. Посмотри на Скандинавию. – Варя приподняла брови в несогласном удивлении.

– Времена меняются медленнее, чем нам бы хотелось. Прогресс почему-то не останавливает грязи.

– Все мы милы, пока относительно сыты. По европейцам это прослеживается особенно доходчиво.

– А миллионы людей сделают всё, лишь бы оставить сложившийся порядок вещей, потому что остальное предполагает какое-то напряжение, пересмотр взглядов, а значит, умственную работу, которая выбрасывает их из зоны комфорта. Им лень. Они боятся думать и особенно показывать себя глупыми и беспомощными, вот в чём правда. Что бы ни пытался сделать человек во имя свободы, это будет встречать препятствия и насмешки. Просто потому, что люди не могут вытерпеть развенчания намертво впечатанных стереотипов, ведь это пошатнёт жизнь, заставит строить новые планы взамен устаканившихся… И особенно общество ненавидит, когда кто-то пытается скинуть с себя клише. Осознавшиеся люди опасны; скрыто они внушают зависть и восхищение, но, не выразившись в безвредной осознанности, это порождает выверты и агрессию у тех, кто понимает их величину, но не видит, откуда она исходит.