Э. Дж Пирс - Дорогая миссис Бёрд… [litres]

Я включила свет, открыла окно – затхлый воздух упорно противился переменам, и села за свой новый стол. Он стоял прямо у двери, чтобы мне было лучше слышно мистера Коллинза, и еще так я могла смотреть в окно, за которым виднелись крыши домов напротив.

Во-первых, надо было заняться тем письмом, что мне дала Кэт.

Дорогая миссис Бёрд,

Пишу вам, чтобы выразить благодарность за ваш совет, который вы напечатали в журнале в ответ на мое письмо.

Вы, должно быть, помните, что я – девушка, влюбленная в польского летчика, и моя мама против нашей с ним женитьбы.

У меня свело живот. Так вот что Кэт хотела показать миссис Бёрд. Что называется, пронесло. Я продолжала чтение, и теперь у меня внутри все перевернулось.

Так вот, миссис Бёрд, теперь я – Долли Вардынская, супруга мистера Мечислава Вардынского. Мы поженились!

Я, кажется, ойкнула от изумления, зажав рукой рот. Среди всего кошмара вокруг эти новости были просто чудесными.

Вот что еще написала Долли:

Я сотню раз перечитала ваш совет, и все очень хорошо обдумала, прямо как вы говорили. И я была в полной уверенности, что мне неважно, куда я с ним уеду после войны – в Европу, в Америку, да куда угодно. Пусть нам будет трудно, но мы будем вместе. Я еще раз тщательно подумала обо всем этом, и когда мы с мужем (как здорово писать такое!) все обсудили, он заверил меня, что у нас все будет хорошо.

Я очень боялась расстроить маму, но вы помогли мне решиться! Мама и папа, конечно, не в восторге, но я уверена, что в конце концов они меня поймут.

Миссис Бёрд, не знаю, как и благодарить вас за вашу доброту. Мой муж постоянно рискует, и никто из нас не знает, что может случиться, но теперь, когда я стала его женой, я – самая счастливая девушка на свете.

Искренне ваша,

У миссис Долли Вардынской, Влюбленной, все получилось. Сквозь мартовские облака пытался пробиться слабый, но настойчивый солнечный лучик. Я была взволнована донельзя, и радость омрачало лишь то, что никому нельзя было об этом сказать. Никому из редакции – точно, но как бы обрадовалась Банти, узнай она, что все так закончилось!

Так я грянулась оземь с седьмого неба.

Конечно, и Банти об этом не узнает. Как я вообще могла о таком подумать? Хуже, чем письмо незнакомки, у которой было все, чего лишилась Банти, не могло быть ничего. Я даже не говорила ей о том, что продолжаю тайком отвечать на письма – еще одно подтверждение того, что подруга из меня никудышная.

Забыв обо всем на свете от удивления и радости, я не заметила, как вошел мистер Коллинз, увидев его лишь тогда, когда он взял стул из-за соседнего стола, чтобы сесть рядом.

Он ничего не сказал, просто смотрел на меня, чуть склонив голову и скрестив руки на коленях. Он был моим начальником, братом моего возлюбленного, и тем, с кем я разделила самые ужасные минуты своей жизни. Мрачный, эксцентричный, смешной и мужественный мистер Коллинз. Он редко давал волю чувствам, но сейчас по его лицу я видела, что он не знает, с чего начать. Было бы совершенно неприлично, но намного легче, если бы я могла обнять его и выплакать все свои слезы. Но мир и без этого был достаточно безумен.

Наконец он взял меня за руку – весьма радикальный жест.

– Ты в порядке? – тихо спросил он. – Тебе не обязательно было выходить на работу сегодня.

Я кивнула и выдала свое стандартное «все хорошо». Он поднял брови, как обычно делал, когда чувствовал подвох. За все это время я твердо уяснила, что притворством его не обманешь.

– Скоро уволюсь, – пробурчала я. – Буду работать в пожарной части на полную ставку.

– Ясно, – кивнул он в ответ.

– Всю неделю думала и решила, что настало время быть более полезной. – Я не знала, как все ему объяснить. – Того, что я делаю, мало. Скоро все равно начнут призывать женщин. Поэтому я уволюсь.

Я приготовилась к ответной речи в стиле «не торопись, всегда успеешь».

– Я тебя понял, – проговорил мистер Коллинз. – Ты, конечно, права. Уже написала заявление?

Он взял у меня письмо Долли и начал читать. Остановить его я не успела.

– Ничего себе, – изумленно воскликнул он. – Генриетта помогла. Бывают же чудеса!

– Она такая, да, – быстро вмешалась я.

– Очень хорошо, – мистер Коллинз вернул мне письмо, повернулся и посмотрел в окно.

– День сегодня хороший. Весна на дворе.

Он говорил дальше, но смотрел не на меня, а все так же в окно:

– Приятно знать, что старый добрый «Женский День» хоть кому-то полезен. Жаль, конечно, что ты уходишь. У меня тут появилась пара идей, с которыми ты могла бы мне помочь. – Он повернулся ко мне, широко улыбаясь. – Не переживай, я же знаю, как ты нужна Банти.