Алексей Шерстобитов - Дневники обреченных

— Что же они вам сказали?

— Они просто любили, остальное я услышал от…, если я скажу, что от Ангела — не поверите, пусть будет, понял сам… Странно было бы это не сделать за многие миллиарды лет — я страшный грешник…, был таким еще до трагедии…, не случись ее, вся тяжесть моих грехов обрушилась бы на них…, можно спорить с гипотетикой, но до четвертого колена мои наследники страдали бы, губя свою душу, именно моими усилиями, через мои возможности, моими деньгами. Видите страдают потомки, если сами отказались от Бога, но как они могли бы знать Его, если им никто о Нем не говорил, что снова моя вина!..

— Так что ж теперь, что бы остановить такой порочный круг, каждому посчитавшему себя грешником…

— Знаю, что вы хотите сказать — нет, конечно, не нужно никого убивать, но покаяться… Дело в том, что к раскаянию человек прийти сам не может — это дар, который нужно заслужить, хотя бы намерениями, хотя постаравшись услышать голос совести, но и оно ничто, если не будет искупления!

— Так почему вы ослепли?

— Наверное, свет…, наверное, по-другому именно я не увидел бы, не познал себя…, другой вполне, а я нет… Не знаю, я неожиданно там… Почувствовал настоящую любовь…, так, как здесь это почувствовать нельзя… Говорят святые угодники всего лишь раз почувствовав Божию благодать, ни о чего большего желать не могут — ибо это становится реальным знанием о том, что испытывает душа в Царствии Небесном. Ну это…, я помнится еще в институте читал, что поддерживаемые Духом Святым мученики и на пытках и на костре, имея только одну уверенность в Воскресении, испытывали не боль и страх, а блаженство благодати, здесь физические моменты были бессильны над духовными… Вы, конечно, многое из этого можете постараться объяснить физическим состоянием, химическими реакциями, нахождении в каком — нибудь состоянии…

Неожиданно, начав что-то складывать в своем сознании, встрепенулась Марина:

— Нет-нет… яяя…, мы с Захаром Ильичом понимаем…, есть одержимость, но тогда человек очевидно поддается диагностике заболевания, когда же на лицо адекватность и нормальность, все именно так, как вы говорите… — Она ловила себя на мысли, что некоторые моменты ей оказались знакомы… Что-то происходило с ней, конечно, не так явно, и ни так грандиозно, но…, и было это в дни после смерти ее родителя и знакомства с будущим духовным отцом. После тоже были события…, но она так глубоко не принимала их, не пропускала через сердце, не признавала в них возможность очевидности присутствия Божественной Личности Создателя, просто удивлялась, умилялась, даже испытывала восторг внезапного облегчения, осознавая, что именно одна единственная молитва уничтожала отчаяние в единый миг, когда ничего другое не помогало.

Весь этот невероятный опыт, впрочем, бывающий в той или иной степени, она не могла принять, как руководство к постоянному действию, хотя иногда и поступала, основываясь на нем. Внезапное осознание этого сейчас, после всего услышанного, собранного в одно целое, подтолкнуло к голосу совести и теплившейся, рядом с ней, в самом потаенном уголке сознания, уверенности в том, что жизнь бесконечна, и как продолжение привело к мысли: «А ведь, когда-то эти проявления любви и милости Божией здесь на земле закончатся и наступит время Суда, где милость и любовь заместятся Божественной справедливостью! Если верить этому человеку, то Господь, любящий беспредельно, не наказывает, что логично. Ведь если, Господь есть Любовь, то Он только спасает, а значит, то что накопил человек при жизни в самой душе: привычки, характеристики, пороки, страсти, которые не гибнут вместе с плотью, но поскольку вполне бестелесны и крепятся к бессмертности духа и личности, именно это своей ублаженной жаждой и неуемной тягой к привычному и заставит страдать вечно. Хотя, выходит миллиарды миллиардов лет, почти вечно, но не бесконечно…».

Буслаев сразу повернулся к ней и чуть улыбнувшись, произнес:

— Очень верная мысль… — Шерстобитова подумала, что произнесла несколько слов вслух:

— Ой… Простите, как-то вырвалось… — Захар Ильич в задумчивости успокоил:

— Марина, ты молчала, что не похоже на тебя! Интересно узнать, что с тобой происходит? не извиняйся…

— А от куда… — Не переставая улыбаться, Кирилл Самуилович, перебив, продолжил, довольно тихо, с интонацией, придающей уверенности каждому своему слову:

— В вас, Марина Никитична много сомнений, даже подозрения иногда бичуют вас. Научитесь видеть только хорошее, иногда у вас это получается, враг рода человеческая предпринимает многое, что бы отучить человека заставлять себя думать, так ему проще навязывать свои мысли…, вы умны, но всегда отвлекаетесь на то, что проще и приятнее, что отвлекает от настоящего. Хотите быть счастливой…, тогда помните, что счастье в настоящем, а не надуманном… — будьте счастливы, вы же знаете, что это все в ваших руках, а потому не отвлекайтесь на соблазны…