Марина Крамер - Удержи меня [СИ litres с оптимизированной обложкой]

– А что еще мне остается в этой ситуации, Владимир Николаевич? – я отставила фужер с шампанским и вздохнула. – Ведь так жить тоже невозможно.

Он помолчал, постукивая вилкой по краю тарелки, потом поднял на меня глаза и попросил:

– Ксюшенька, ты подумай еще… Я понимаю, что тебе больно и обидно, ты еще совсем молодая… но Максим… У нас с Ларой тоже было много всего в жизни, поверь, я ведь не подарок, любил в молодости интрижку закрутить, но Лара… она сохраняла семью ради сына. И только когда ее не стало, я понял, насколько был жесток по отношению к ней, – свекор взял меня за руку и продолжил: – Я тебе к чему это говорю – Даниил вернется, я знаю. И если ты будешь умнее, то семья не развалится…

– Семья?! – взвизгнула я, вырывая руку. – Это называется семьей?! И я должна сидеть и молча ждать, пока он нагуляется? А потом еще и спасибо ему за это сказать?!

– Не кричи! – попросил он. – Я не хотел вмешиваться, но вижу, что ситуация только усугубляется, Максим страдает. Мне нет дела до вас – живите, как хотите, но внука калечить не позволю!

– Вы это сыну своему скажите! – выкрикнула я, вскакивая из-за стола и выбегая в коридор.

Схватив дубленку и шапку, я обулась и вылетела из квартиры, не понимая, куда бегу и что делаю. Поймав такси, поехала к Янке – единственной моей приятельнице на работе. Она оказалась не просто дома, а еще и в веселой компании, и мне обрадовалась искренне, с порога потащила в комнату, за накрытый стол:

– Какая ты молодец, что приехала, Ксюха! А то тебя вечно в гости не заманишь!

Рассказывать Янке о причине своего неожиданного визита я не стала, села к столу и залпом выпила протянутый мне кем-то фужер шампанского. Янка знакомила меня с гостями, я кивала, даже не трудясь запомнить имена, потом какой-то Янкин родственник пригласил меня танцевать…

Будучи уже сильно нетрезвой, я поймала на себе взгляд невысокого, лысоватого мужичка лет тридцати с небольшим. Он разве что только рот не разинул, так и пожирал меня глазами.

– Кто это? – спросила я у Янки, и та, загадочно улыбнувшись, представила нас друг другу.

Его звали Игорем. Он не отходил от меня ни на шаг, пытался завести какой-то умный разговор, но я почти не слушала, налегала на шампанское, чего делать вообще-то не стоило.

Все мелькало и кружилось, как в калейдоскопе, если быстро-быстро поворачивать колесико. Не помню, как я оказалась в спальне, упала ничком на кровать. Вошедшая Янка тихонько накрыла меня покрывалом и закрыла за собой дверь. Во сне я видела Даниила – он стоял рядом с какой-то женщиной, лицо которой я все пыталась рассмотреть и никак не могла. Но, когда она вдруг повернулась ко мне, я потеряла дар речи – передо мной стояла моя знакомая из Максовой школы, «Эльвира»…

Маша.

Первого января я спала необыкновенно долго, никак не могла заставить себя открыть глаза. В квартире что-то происходило, я слышала шаги Юльки, какие-то звуки, доносящиеся с кухни. Но вставать не хотелось. Дочь осторожно приоткрыла дверь и просунула довольное личико:

– Мам, ты уже не спишь? Кофе принести тебе?

Я потянулась и похлопала рукой по постели, приглашая Юльку присоединиться, но та отрицательно покачала головой:

– Не-а! Дед на дачу позвал. Ты поедешь?

Мне никуда не хотелось – охватила какая-то слабость, голова кружилась, подташнивало.

– Заяц, может, без меня, а? – жалким голосом спросила я, и Юлька понимающе кивнула:

– Ты лежи, я сама соберусь.

Через пятнадцать минут дочь вбежала ко мне в ярко-розовом комбинезоне, недавно привезенном ей Артемом:

– Ма, можно, я в нем поеду?

– Можно.

Страсть дочери к новым вещам была удивительна, Юлька могла уйти прямо из магазина в новых туфлях или шапке, например. Ни одна обновка не залеживалась у нее в шкафу, а этот комбинезон, как ни странно, она не надела ни разу… Видимо, обида на отца пересилила любовь к новым тряпочкам…

Дочь села на кровать, прижалась ко мне и пробормотала:

– Мам… ты поспи, отдохни, ладно? Не делай ничего, а посуду я всю уже вымыла. Ты обещаешь, что не будешь вставать?

Юлька росла очень чуткой, почти интуитивно чувствуя и мое настроение, и мое состояние. Меня это порой пугало – как может восьмилетний ребенок носить в себе такие недетские заботы?

Даниил.

Почему женщины всегда закатывают скандалы перед праздниками? К чему была эта демонстрация? Кому хуже сделала…

Первого января с утра мне позвонила Янка, Оксанкина сослуживица, и попросила приехать и забрать мою супругу.