Александр Мигунов - Сказки русского ресторана

Он только что вышел из пруда, отжимая мокрые брюки, как на дорогу рядом с ним вывернула белая легковушка. Он отскочил, прикрылся одеждой. Машина резко притормозила, окутав всё близкое облаком пыли. Чернов отшатнулся от всего, и от машины, и от пыли, и от того, что был почти голым, и от глаз пожилой женщины, такой разодетой, напомаженной, обвешанной серёжками, кулонами, будто отправилась куда-то на торжественное событие.

— Пардон. Добрый вечер, — сказала женщина, ничуть не смущаясь его обнажённости, а, напротив, почти жадно озирая мощное тело. — Похоже, я тут у вас заблудилась. — Мне нужно добраться до Берлингтона. Как выехать на главную дорогу?

Смущённый, растерянный Чернов, в общем-то понял её вопрос, но как этой женщине объяснить, что он понятия не имел, где находится Берлингтон, а знал только то, что он в штате Вермонт.

— Я не знаю, — сказал он честно. — Я здесь, понимаете, не живу.

— Что с вами случилось? — спросила женщина, продолжая разглядывать его тело. — Вы весь в царапинах и синяках. А на шее свежая кровь. Вас ограбили? Или избили? Вам нужно всё скорее продезинфицировать.

Ему показалась выгодной версия, будто его, в самом деле, ограбили, и не один человек, а группа, и он отбивался, и жив остался, но документы и деньги пропали. Он всё это кое-как рассказал, добавив, что он живёт не на ферме, а где-то довольно далеко. Она настояла, чтоб он сел в машину, сел даже в мокрой своей одежде, они по дороге заедут в аптеку, она обработает его раны, и довезёт его куда нужно. Бетти его довезла до Лос-Анджелеса, поселила на вилле в Малибу, гостиная которой нависала над волнами Тихого океана, наняла известного адвоката, который пробил Чернову право законно жить и работать в Америке. Вскоре (во, поворотец судьбы!) русский матрос с копейкой в кармане и вдова владельца крупной корпорации стали законными супругами. Ну, не сбывшаяся ли мечта какого-то количества мужчин: жениться на старой богатой вдове, потерпеть пару лет, утереть над гробом не набежавшую слезу, и вот — ты богатый холостяк со всеми замечательными последствиями.

По вполне понятным причинам Чернов избегал общения с русскими, и к себе их отказывался приглашать. Посетил пару раз русскую церковь, но после вопросов любопытных кто, откуда и почему отказался туда снова приезжать. В ресторан «Русская Сказка» ему решительно не хотелось, никак не желал он встретить кого-то, с кем нечаянно где-то столкнулся, но Бетти хотела именно там отметить годовщину их знакомства. Ввиду этого разногласия между ними случилась ссора, которую Бетти легко выиграла. Несмотря на свой мужественный вид, Чернов был в общем-то бесхребетным, им любая жена могла бы командовать. Тот поступок, когда он ночью бросился с борта сухогруза в леденящую бухту Галифакса, был в его жизни, пожалуй, единственным мужественным поступком.

Работать ему было ни к чему. Он часами валялся на диване перед экраном телевизора, выбирая только спортивные игры, тренировался в спортивной комнате, бегал вдоль кромки океана, на котором всегда грохотали волны. Дивили его огромные волны, когда ветер был полусонным, солнце ласкало, небо — перина из белых высоких облаков. Он слышал, что были ураганы, когда волны размётывали в щепки богатые виллы Малибу, разъярёнными тиграми набрасывались на столики прибрежных ресторанов, катали, как шарики, автомобили. Он часто там сталкивался с женщинами из соседних богатых домов. Они выгуливали собак, брели по песку, болтая с подругами, либо тоже, как он, бежали. Кого-то он даже узнавал, видел их лица в кинофильмах. Они с любопытством его оглядывали, но дальше привет! и как дела? он эти знакомства не доводил. Он знал своё место: он перед свадьбой подписал такой брачный контракт, что сделай он грубую ошибку, в виде измены, например, ему ничего бы не досталось от богатства его супруги, и пришлось бы срочно искать работу. Какую работу? — пугал вопрос. Тот заковыристый контракт ничего, однако, не говорил, о том, что случилось бы после смерти, после смерти его супруги. О том говорилось в завещании, но о содержании завещания знали только Бетти и адвокат.

Иногда он готовил «Цыплёнка по-киевски», его научил пароходный повар; удачно получался торт «Наполеон». Когда он готовил эти кушанья, Бетти в дом зазывала гостей на русский ужин с блинами, икрой, водкой, и тем, что супруг приготовил. Гостям её было не меньше семидесяти, говорили они чёрт знает о чём, и он поскорей покидал компанию. Несмотря на свои преклонные годы, Бетти была непомерно похотливой и в сексе искала разнообразия. Без охоты, себя преодолевая, он жену добросовестно удовлетворял, а когда она отсутствовала по делам, связанным с благотворительными событиями, уезжала на ланчи или в музеи, играла в бридж или в мажонг, он иногда удовлетворял и подвернувшуюся служанку. Служанки, как водится в Лос-Анджелесе, были, как правило, мексиканками и, скорее всего, нелегалками, и Бетти частенько их меняла, чтобы между ними и мужем не выстроились нежелательные отношения. Бетти не знала, что супруг за это был даже благодарен, поскольку, во-первых, разнообразие, а во-вторых, среди служанок иногда попадались и молоденькие. Не все они были, конечно, податливые, но деньги, водившиеся у Чернова в карманном, но достаточном количестве, иногда помогали их размягчать. В этих рискованных похождениях Чернов был чрезвычайно осторожен. Старуха , как он называл Бетти, была от могилы не так далеко, а там, как законному супругу ему непременно что-то достанется. Возможно, не всё, но уж точно что-то. Тем более, Бетти знать не желала неблагодарных своих дочек и как-то, с чего-то на них разгневавшись, сказала, что им достанется шиш .