Камен Калчев: Генеральная проверка

, отставного поручика австрийского гусарского полка. На такие торжества он всегда является в генеральской форме. Увлекается ботаникой и мистикой. Составляет гербарии и гороскопы. Исследует тайны болгарского характера и с детства любит фотографироваться с солдатами и со старушками, просиживающими перед дворцом дни напролет в надежде увидеть его. Он все еще холост, чем дает повод для всевозможных разговоров и предположений относительно будущего царской династии.

Молодой царь внимательно присматривается к людям, при помощи которых ему суждено править страной. Он во всем слушается премьер-министра Болгарии — энергичного и необузданного лидера Земледельческого народного союза Александра Стамболийского, как-то сказавшего ему: «Ты, царь, будешь править, как и прежде. Но знай, что ты царь не какой-либо одной партии, царь не мироедов, ты — царь трудового народа. Мы же, царь, никогда и ни при каких обстоятельствах не станем дворцовой партией. И мы не позволим царю идти опасными путями старых царей». Под «старыми царями» премьер подразумевал августейшего отца нынешнего царя Бориса III, с которым у него были счеты еще с довоенных времен. Борис как-то даже пожаловался на премьер-министра сестрам: «Я чувствую себя хозяином посудной лавки, в которой вдруг оказался слон. Мне все время приходится выметать осколки и оплачивать убытки».

Сегодня вечером «слон» — кудрявый и краснолицый, в крахмальном воротничке, который стягивал его шею словно железный обруч, в официальном рединготе и с закрученными вверх усами — пребывает в отличном настроении: он смеется, барабанит толстыми пальцами по зеленой обивке ложи, смотрит, перегнувшись через ее край, в партер, где с шумом занимает свои места софийская публика. Вместе с ним в ложе сидят министры Оббов, Церковский, Омарчевский… Они тоже выглядят радостными и возбужденными, много говорят и смеются. На них тоже рединготы с крахмальными манишками. Свои цилиндры они оставили на вешалке в глубине ложи.

Его величество украдкой поглядывает на эту веселую ложу, царственно опираясь на саблю. С некоторыми из этих господ он незнаком, да они его и не интересуют. Однако кудрявый премьер постоянно занимает его мысли, не выходит у него из головы. И это лишь усиливает подавленность царя и охватившее его чувство одиночества.

И вот наконец медленно гаснет свет, шум в зале стихает, умолкают разговоры и в ложе правительства. Его величество облегченно вздыхает. Он любит темноту. Она ограждает от назойливых взглядов. И что самое важное — словно освобождает его от присутствия человека, сидящего в центре правительственной ложи. Слава богу, наконец-то начинается и это очередное торжество с его нудной и бесконечной программой.

В «Апофеозе отечественного драматического искусства» актеры театра представляют две пьесы писателя Вазова: «К пропасти» и «Господин Михалаки». Не забыты и «Михаил» Савы Доброплодного, и знаменитая «Геновева», и «Райна Княгиня», и «Иванко, убийца Асеня» Друмева… Из каждой пьесы играется по сцене, дабы воспроизвести пройденный театром путь, пролитые на этом пути слезы, сбывшиеся и несбывшиеся чаяния и надежды нескольких поколений. Весь этот калейдоскоп возбуждающе действует на снисходительно настроенную образованную публику, которая пришла в театр, чтобы посмеяться над своими дедами. Каждый раз, когда занавес поднимается и опускается, раздаются аплодисменты. Зрители вскакивают с мест, кричат «бис»… Возбуждение передается и сидящим в официальных ложах министрам, дипломатам, сановникам. Многие бросают взгляды в сторону царя и удивляются безразличному выражению его лица, похожего на маску, застывшую над генеральской саблей. По-видимому, только он один во всем зале не испытывает ностальгии по былой добродушной простоте.

Однако некоторые реплики, запальчиво бросаемые со сцены в сторону ложи, где он сидит, подавленный и непонятый, рождают в нем смутное беспокойство. Уж не пытаются ли они в угоду премьеру и остальным министрам оскорбить его своей глупой символикой? Всякое может случиться в эти смутные времена, когда царства становятся республиками и по всему земному шару катится волна мятежей. Публика злорадствует, слушая вопли оборванного богомила, воздевающего руки около самой рампы! «…И сказано, братья, что грех, подобно морю, зальет землю и царство Сатанаила, охватит все пространство от одного конца света до другого… И каждый, кто пойдет по пути заблуждения, придет к погибели…» Что они хотят сказать этим? Не думают ли они, что все эти прозрачные намеки останутся незамеченными?.. «Не повинуйтесь царским законам, потому что они — измышление дьявола; не гните спину на бояр — ваш труд порождает в них праздность, это вы одеваете их в шелка и жемчуга…» И вы так считаете, господа? «…И великий грех совершает тот, кто вступает в царскую рать, и убийство совершает тот, кто убивает по приказу царя…» Ты тоже считаешь так, господин Стамболийский? Твое республиканское сердце сейчас переполнено радостью и мужицкой самонадеянностью, но корона еще прочно держится на моей голове, и я еще не выпустил из рук саблю, хотя она и покоится мирно в стальных ножнах! Поймешь ли ты меня или будешь продолжать комментировать слова этого вставшего в фальшивую позу пророка? Не поймешь! Твой шепот и твои мысли я слышу и понимаю лучше, чем крики и вопли этого Босоты!.. «Ваши враги — бояре, малые и великие, потому что они живут кровавым потом божьих детей… Презрите их… Отвратите от них взоры свои… Гнушайтесь их…»

Читать дальше