Велько Петрович - Избранное

— Мумица, гребень вот-вот выпадет!

— Мумица, хватит прыгать, отдохни!

— Мумица, накинь-ка шаль, не то простудишься!

А потом вставала Катарина и шептала ей на ухо или о расстегнувшейся пуговице, или о кончике белой рубашки, показавшемся из маленького разреза на груди.

Когда Мумице захотелось пить, сестры силой усадили ее рядом с собой и стали журить за легкомыслие:

— Ну разве можно пить такой разгоряченной?

— Знаешь, вот точно так покойная Луйка выпила на вечере залпом целый стакан лимонада, и сразу ее зазнобило. На другой день слегла в горячке и за шесть недель сгорела.

— Но ведь мне совсем не жарко!

— Как так! Сейчас пить — это все равно, что лить воду на раскаленный утюг. Подожди.

И все три сестры принялись по очереди согревать ладонями стакан с водой. Через полчаса они наконец дали стакан Мумице, предупредив при этом, чтобы она отпивала маленькими глоточками.

— Не все сразу! Хватит! Теперь можно еще. Хватит! Остановись! Хватит!

Если бедняжке Мумице хотелось мороженого, сестры разминали его до тех пор, пока оно не превращалось в сладкую жижицу, и только тогда ей разрешалось есть, да и то осторожно, по одной ложечке.

Но сейчас маневр сестер не удался. Матич, видимо, не желал ни на минуту расставаться со своей партнершей. Он тоже присел на ковер и стал насмешливо глядеть на эту забавную группу, не осмеливаясь, однако, вступать в разговор, потому что Мумица уже успела ему шепнуть:

— Не задевайте моих сестер. Они любят меня. И если хотите, чтобы мы были друзьями, то постарайтесь понравиться им.

— Уф! — Матич испустил глубокий вздох.

Вернувшись домой, сестры стали мягко и дипломатично внушать Мумице, что-де не годится поощрять ухаживания Матича, ибо он нисколько не лучше других, и что вовсе не следовало проводить все время в его обществе, потому что это неприлично и может повлечь за собой дурную молву.

— Что же мне делать?

— Во всяком случае, это нехорошо. В другой раз так не поступай. Придумай предлог и приходи к нам.

На другой день в открытое окно кто-то бросил на рояль букет. Мумица даже подскочила от радости, а сестры мертвенно побледнели.

— Сейчас же выброси на улицу!

— Не выброшу!

— Ты знаешь, кто его бросил?

Мумица залилась краской.

— Нет.

— Это тот.

— Если ты сию минуту не выкинешь букет, то мы сами сделаем это, когда он пойдет мимо.

Но Мумица еще крепче сжала цветы и решительно заявила:

— Не дам.

— Что-о?

— Ах, вот как! Ты вздумала упрямиться?.. Так и ты его… возможно ли это?

Разгневанные сестры, схватив ее за руки, притянули к себе, но тут Мумица вдруг отвернулась и расплакалась.

— Ну и что же здесь дурного? Ведь и другие девушки дружат с молодыми людьми. Потому и выходят замуж. И я выйду за него.

— И это ты делаешь у нас за спиной? Стыдись! Будь наша бедная мама жива, она бы сейчас плакала.

И все три дружно разрыдались.

— Он тебе уже объяснился в любви и сделал предложение?

— Нет… Пока еще… нет, — глотая слезы, ответила Мумица, — но сделает, я знаю.

С этого дня слежка за Мумицей усилилась. Но любовь хитра и изобретательна. Влюбленные нашли новый способ общения. Как они договорились, это так и осталось тайной, главное было в том, что Мумица вырезала своим бриллиантовым перстнем кусочек стекла в окне и прикрыла отверстие подушечкой, под которой каждое утро и вечер появлялись новые письма.

Однажды Мумица храбро объявила, что в воскресенье Матич придет просить ее руки, и тут же добавила, что, если они его отвергнут, она убежит — вот уж будет скандал! — а если ей помешают убежать, то тем самым только вгонят в чахотку и доведут до могилы. И пусть тогда льют слезы и раскаиваются, сколько их душе угодно. Она-то уж не воскреснет. Бр-р-р!

Общий ужас, рыдания до нервных спазм, упреки — черная неблагодарность! — и снова слезы.

После этой сцены Мумица ушла в себя, и никакими силами нельзя было вытянуть из нее ни единого слова. Перевернули весь дом в поисках тайника, допросили служанку, заподозрили всех соседей и друг друга и устроили совещание, затянувшееся до поздней ночи, на котором пришли к заключению, что пора вмешаться, если они хотят счастья своему ребенку. Уж так и быть, они примут Матича, со временем изучат его характер и тогда, если он окажется не лучше других, Мумица сама отречется от него, а потом ее отправят на время в село к родственнице, и она его совсем забудет.

В воскресенье сестры, настроив себя на воинственный лад, заняли боевые оборонительные позиции в трех креслах. Сначала прибыл букет, который тут же был переправлен в спальню, где запертая на ключ Мумица, прижимая руки к груди, считала минуты, оставшиеся до того, когда ей надлежало ринуться в бой и встать между воюющими сторонами, чтобы решить исход сражения. Время тянулось томительно долго, и, будучи не в силах выносить подобное испытание, она выпрыгнула через окно в коридор, подкралась к двери, ведущей в гостиную, и, забыв про двадцатилетнее благонравное воспитание, прильнула глазом к замочной скважине и стала подсматривать.