Джилл Симс - Почему маму всё достало [litres]

Не очень-то много, если судить строго. Я не изменила мир, не изобрела лекарства от рака, не создала шедевр искусства, который останется в веках. На домах, где я жила, не повесят таблички с моим именем. Я сижу в офисе и покрикиваю на людей, чтобы те работали побыстрее, креативили больше товаров, которые будут напрочь забыты через год или два, оба моих чудесных ребенка в один прекрасный день решат, что моя ДНК должна остаться в будущих поколениях, но ведь так поступают дети миллионов других людей – в этом нет ничего потрясающего, кроме того, что сейчас все вокруг озабочены перенаселением, а я внесла в него свою лепту.

Когда я вернулась вечером домой, там не было никого, кроме собак, – Барри встретил меня в своей обычной истеричной манере «БОЖЕ МОЙ, Я БОЯЛСЯ, ЧТО НИКТО БОЛЬШЕ СЮДА НЕ ВЕРНЕТСЯ И Я ОСТАНУСЬ ОДИН НАВСЕГДА!», хотя выгульщик вернул их домой час назад, а что до Джаджи, так тот бросил на меня уничижающий взгляд, испортил воздух, пошел к дивану и занял мое любимое место. Что ж, хотя бы Барри рад меня видеть. Детей дома не было, я пыталась припомнить, было ли у них на сегодня запланировано что-то после школы, или они просто свалили к своим друзьям, не предупредив меня. Я написала им обоим сообщения с вопросом, ждать их к ужину или нет, потом побрела к курятнику, чтобы задать корма курочкам и закрыть их на ночь. Галина вцепилась в кисточку на моих когда-то стильных лоферах и попыталась ее заглотнуть. У меня мелькнуло нехорошее желание, чтобы она ею подавилась, хотя потом я все-таки вытащила кисточку из ее клюва и подумала, что надо бы не забыть пришить ее назад. Но Галина не унималась, она тянула за кожаный шнурок в свою сторону, а я – в свою. Тут она не выдержала и клюнула меня в руку.

Я проверила телефон, может, дети ответили на мое сообщение, или, может, Джек что-нибудь написал, я ему как-то намекала о приближающемся дне рождения, но ничего не было. Тут я совсем потеряла терпение и решила позвонить своим драгоценным деткам и – о, ужас! – поговорить с ними по телефону, но, конечно же, никто из них не ответил на звонок. Вот не понимаю я, как они могут проводить ЦЕЛЫЙ ДЕНЬ привязанными к телефонам, смеяться, сидеть в снэпчате, делать селфи и еще бог знает что, но в момент, когда я использую телефон по прямому назначению , за которое я же ежемесячно плачу, чтобы позвонить им и узнать, где они / чем заняты и т. д. (ясно-понятно, что они ни за что не скажут, где они и чем заняты, потому что их старушке-матери необязательно это знать, только если им нужны деньги или чтобы я их подвезла куда-нибудь), – то от них нет никакого сигнала, глухо как в танке, а потом они просто отделываются от моих расспросов, что «не слышали» или что «связь пропала».

В результате, после тонны отправленных им сообщений я получила ответ от Джейн. Она прислала одну букву – «К».

«К». Это «К», которое они иногда присылают, сводит меня с ума. «К» – и все. Разве я многого прошу? После того, как я девять месяцев носила их под сердцем, а они, пройдя по родовым путям, не оставили там живого места, потом я подтирала им зады, а они срыгивали мне на грудь, я вытирала их слезы, когда они падали с велосипедов, я мазала их зеленкой, когда они обдирали себе коленки, я была бесплатным шофером и возила их повсюду, готовила и стирала на них, как служанка, – и ПОСЛЕ ВСЕГО ЭТОГО им лень два раза пальцем нажать на клавиатуру, чтобы отправить мне полное «ОК» в ответ?

Я открыла первую бутылку вина и решила не торопиться разогревать ужин. Какой смысл готовить что-то вкусненькое для себя одной? Понятно, что это не приготовление еды в полном смысле, поскольку шеф-повара из M&S сделали за меня всю работу; мне просто надо было разогреть кое-что в духовке или в микроволновке, и тем не менее даже это небольшое усилие казалось утомительным, особенно после недавней схватки с Галиной, в которой я чуть не потеряла палец. Потом я подумала, что можно на скорую руку сообразить какой-нибудь ужин на троих – меня и двух собак, – но когда я представила, какие миазмы будут выдавать ночью собаки после сибаса с травами и лимоном, то поняла, что это бы стало последним гвоздем в гроб под названием День Рождения, Которого Не Было. Вместо ужина я потащилась к дивану с пачкой «Доритос», бутылкой вина, уселась там с собаками и всплакнула. Я стараюсь изо всех сил быть Сильной Независимой Женщиной, которой никто не нужен, но сложно оставаться таковой, если все забыли про тебя в твой день рождения. Джаджи с годами ничуть не становится сентиментальнее и на плачущих женщин реагирует всегда одинаково – с отвращением сопит и отодвигается в сухое место, а бедняга Барри принял все на свой счет, думал, что я из-за него плачу, и потому притащил все свои игрушки и сел рядом, положив повинно голову мне на колени, отчего я заплакала еще горше и чуть не задохнулась, потому что его шерсть попала мне в рот. Жаль, что я не погасила свет, – сидеть в темноте и предаваться самоуничижению как-то убедительнее.