Денис Гоголев - Два года ада, или Как выжить в армии

Служить мне оставалось месяц, и я уже понимал, что дембельских денег я не получу, так как увольнявшиеся ребята раньше меня ничего не получали. Солдата, который ждал две недели денег и жил в части, силой выгнали из вооруженных сил без дембельских денег, так как он проедал паек, который он уже был не должен получать, так как в части он уже не числился. После этого ему еще надо было сказать «Служу России!» Было бы смешно, если не хотелось горько плакать от отношения. Мне тоже предстояло скоро увольняться. Я понимал, что у меня не будет денег. Форма у меня хоть и была относительно новой, но я не мог в ней ехать по одной причине, так как я мог домой привезти бельевых вшей. Сколько я не боролся с этими тварями, но от них избавиться я полностью не мог. Выход был один — звонить родителям, чтобы выслали гражданскую одежду.

На крайний случай я напряг солдат, чтобы до моего увольнения они сделали армейскую форму, но я прекрасно понимал, что им сделать ее было практически невозможно, так как денег взять было неоткуда. Командир батальона, который ко мне очень уважительно относился, даже за это меня побил. Ему рассказала его жена, которая у нас в роте работала писаршей, услышав разговор солдат про форму, которую они мне пытались как-то сделать. Мне не хотелось никого напрягать, но ввиду сложившихся обстоятельств я не видел другого выхода.

Когда мне выговаривал командир батальона, то я внутри злился, что он тоже не святой, а строит из себя порядочного. Больше года к нему ходил солдат, который у него в доме постоянно делал ремонт и которого он уволил на пару месяцев раньше.

Комбата через несколько дней перевели на повышение в штаб, а вместо него стал бывший командир нашей третей роты капитан Абдулфатахов, с кем я некоторое время был на заставе. Я был рад, что бывший командир батальона ушел на повышение, но остался у меня неприятный осадок, что, уважая меня всю службу, он меня ударил по лицу ладонью, и было за что, хоть и был он в эту ночь пьяненький.

Новый командир батальона взял бразды правления в свои руки и очень, по моему взгляду, грамотно это делал. Комбатовский авторитет он заработал моментально, так как он был в любой ситуации лидером. Как-то в части отключили воду, и на вечерней поверке батальона комбат мне приказал найти воды. С водой была очень большая проблема, если даже комбат не мог ее найти. Я попробовал отмазаться, что где же я ее могу найти. Комбат мне сказал, чтобы я где угодно ее раздобыл. Недолго думая, я побежал на КПП, дав солдату денег, чтобы он купил минеральную воду с газом в магазине, который находился напротив части. Я довольный принес командиру батальона воду, выполнив приказ. На что он мне сказал, что зачем мне с газом вода руки мыть. Я ему сказал, что задача была найти воды, а какой, не уточнялось. А руки помыть можно и водой с газом.

Командир батальона капитан Абдулфатахов ближе к моему увольнению поощрил меня несколькими днями к отпуску с последующим увольнением за организацию мероприятия на день милиции нашего батальона и прохождения строевым шагом на площади города Махачкалы.

Я еще раз убедился в отличной подготовке группы специального назначения, которая устроила показательные выступления. Я был от увиденного просто удивлен разбивающими бутылки об голову и сделавшими из себя высокую пирамиду. Я их зауважал еще больше и понял, что не зря они едят свой хлеб. Не в обиду бойцам ВДВ, которых я видел в интернете их выступление, наши были круче. Конечно, это только мое субъективное мнение.

На площади я смотрел на Белый дом, который охранял, на окно мэра Махачкалы Саида Амирова, в которое влетел снаряд из гранатомета и которое было отремонтировано. Но больше всего я думал о скором увольнении. Ближе к концу моих дней меня переставали ставить в наряд дежурным по роте, так как старослужащих надо было заменять молодыми. Я немного стал расслабляться.

Прапорщик Вахмутов приводил пример бойцов из спецназа и конкретного дембеля, который увольнялся на следующий день и бегал марш-бросок со всеми ребятами с фанатизмом, а мы думали, все дембеля, где бы загаситься и ничего не делать.

На охране блок поста ГАП, на который я заступил ночью со своими бойцами, ко мне подошел омоновец. Узнав, что я старший на блокпосту, омоновец предложил мне выпить. Из-за обостренной обстановки, помимо усиления солдат, в подкрепление выделили несколько сотрудников ОМОН. Это был мой последний наряд на блокпосту. Омоновец был веселый и дружелюбный, и я не отказался с ним выпить, только закуски у него не было. Он мне сказал, что сейчас чего-нибудь придумает, и удалился к дороге проезжающих машин. Через десяток минут он принес несколько килограммов баранины, и мы разожгли костер, на котором сделали шашлык. Шашлык был наполовину сырой и несоленый, но все мои солдаты вместе со мной его ели с удовольствием. Пить я солдатам запретил, и мы с омоновцем убрали бутылку водки на двоих. От такой дозы я очень сильно опьянел, ведь за всю службу я выпил только третий раз. Омоновец много мне рассказывал про Чечню, когда он воевал, и много всего интересного.