Даниэль Сальнав - Сибирь

6 часов утра. Прибытие в Казань. Мы в 720 километрах к востоку от Москвы, но это на самом деле только начало дороги на восток. Казань (буквально с татарского «общежитие») расположена на слиянии рек Волга и Казанка, столица Татарстана, религиозный мусульманский центр России… Во всех городах, где мы будем останавливаться, население больше миллиона. В отличие от сибирской территории (где мы еще не были) с обширными, едва заселенными равнинами, которые мы еще пересечем. Восточные врата на протяжении веков, конечный пункт татарского проникновения, созданный Иваном Грозным, Казань в XIX веке — важная точка на оси Берлин — Москва — Екатеринбург по направлению к русскому Дальнему Востоку. Вот почему так быстро был построен транссибирский вокзал — менее чем за два года, в 1895–1896 годах. Огромные пространства холлов, бесконечные лестницы, многочисленные входы, большие двери — вокзалы Транссибирской магистрали, монументальные и массивные, декорированы в различных стилях. Вокзал в Нижнем Новгороде, разукрашенный и внутри и снаружи, украшен фресками, статуями и мозаикой. Вокзал в Казани — это вытянутое здание, имеющее два симметричных крыла с одной стороны, а с другой — увенчанное квадратной башней с куполом. Редкий орнамент белого цвета прерывает монотонность красного кирпича.

Каждое из наших прибытий на вокзал до выхода на перрон сопровождается торжественным, театрализованным, однако радостным церемониалом: не успевает поезд остановиться, как взрывается духовой оркестр. Быстро проходит строй солдат спецназа, которые на нас даже не смотрят. Под звуки оркестра нас встречают хлебом-солью, сахарным воздушным пирогом, прилипающим к пальцам. Позади группы девушек в национальных костюмах огромная реклама пепси-колы, главного соперника колы. Оба напитка не приветствовались в советские времена. (После 1991 года они заполонили Россию, которая тоже стала жертвой мирового рынка американских продуктов: вскоре, как и в Индии по тем же причинам, в России был отмечен резкий рост случаев заболевания диабетом. Между 1994 и 2005 годами количество людей, страдающих ожирением, возрастет от 18 до 23 процентов населения. И это точно не из-за злоупотребления жирными колбасами и недостатка фруктов — слишком дорого.)

В костюмах, украшенных гофрированными золотистыми воротничками, которые им очень шли (прически были гораздо проще), девушки выглядели очень стройными и красивыми. Их не слишком любезное выражение лица мне нравится гораздо больше, чем приветливые улыбки по приказу. Любая официальная поездка, даже если она не такая идеологизированная, как в тридцатые годы прошлого века, должна подчиняться определенным правилам, которые не всегда понятны участникам. Очевидно, что этот теплый прием, зачастую весьма остроумный, организован одним из тех новых развлекательных агентств, которые повсеместно в мире занимаются организацией событий. Итак, официальная встреча, но, к счастью, ничего похожего на встречу «друзей Советского Союза» времен СССР… Например, в 1936 году Жиду и его компаньонам. Или в 1960 году Сартру и Бовуар. Во времена СССР путешествия «всех товарищей» были потемкинскими путешествиями. Делалось все, чтобы спрятать негативные аспекты жизни страны. Жид это очень хорошо понял. В своем произведении «Возвращение из СССР» он описывает комфортабельный специальный вагон с купе, кушетками и отдельным салоном, который им предоставили, чтобы они могли добраться до Орджоникидзе, бывшего Владикавказа. Однако он не мог контактировать с другими путешественниками, молодыми комсомольцами без разрешения их сопровождающего. А Жид горел желанием с ними познакомиться… И мы тоже несколько позже в нашем пути испытали трудности с передачей сигарет группе молодых солдат в соседнем вагоне. Нам пришлось вести долгие переговоры с сержантом, который властно нас от них отстранял.

Другие же пассажиры, тем не менее, на всем протяжении пути по огромной российской территории относились скорее радушно к этой странной команде «французских писателей». Нам оказывались знаки дружеского внимания, а дети пальцами показывали V — знак победы. Я себе, однако, неоднократно говорила, что в подобном путешествии по стране, где экономические проблемы еще далеко не решены, есть что-то шокирующее. А в 1936 году было еще хуже. В «Поправках к моему „Возвращению из СССР“» Жид возмущается стоимостью небольшого банкета, который был дан в их честь: более 300 рублей на каждого, в то время как рабочий зарабатывал в месяц от силы 30 рублей. Наше путешествие тоже дорого стоит, и не раз во время встреч кто-нибудь намекал на эту привилегию, которой правительство России нам дало возможность воспользоваться.