Артур Крупенин - Мой большой греческий ремонт

— Да нет же. Вначале на минуту, потом на пять, затем на десять, на полчаса и так далее.

— И как успехи?

— Теперь я, как настоящий грек, сам научился опаздывать, — с гордостью сообщил мне Юджин.

«Тоже мне, достижение, — подумал я про себя. — Я и без тренировки неплохо с этим справляюсь».

Закончив со стеллажами, голландец приготовил немного цементного раствора, для того чтобы закрепить основание получившейся конструкции.

Тут мне в голову пришла мысль попросить о небольшом одолжении.

— Дружище, а ты можешь в качестве бонуса заложить вон ту щель между каменной кладкой и стойкой ворот, а еще заделать выбоину во внешней стене сада, ну и напоследок загерметизировать пару дырок на крыше, что над крыльцом?

Юджин косо посмотрел на меня:

— Бонус, говоришь? То есть за те же деньги?

Надо признать, что когда дело доходит до финансовых расчетов, во мне откуда ни возьмись просыпается недюжинный дар убеждения.

— Ну да. С твоей-то сноровкой это максимум на двадцать минут работы. Тем более что ты уже и раствор развел, не выбрасывать же его?

Голландец с сомнением поглядел на ведро с цементом:

— Хм, выбрасывать и в самом деле жалко.

Без видимой охоты взявшись за мастерок, Юджин приступил к выполнению поставленной задачи. Прежде чем расплатиться, я по обыкновению придирчиво оглядел результаты труда. Осмотр показал, что в отличие от безупречного качества обустройства гаража, в истории с «бонусной» допуслугой мой подрядчик явно смухлевал.

— Да ты, как я погляжу, стал настоящим греком, — разочарованно сказал я.

— Зато ты стал настоящим голландцем! — недовольно буркнул Юджин в ответ.

Пересчитав деньги и все продолжая ворчать, он направился к своему фургону.

Зря Юджин так раскипятился. Я глубоко уважаю голландцев. Ведь помимо целой толпы приличных живописцев они дали миру Рутгера Хауэра и «шизгару», а самое главное, легализовали дурь — одним словом, вклад Голландии в мировую культуру трудно переоценить.

А чего стоит их деловая хватка? Когда-то голландцы умудрились купить у индейцев остров Манхеттен всего за шестьдесят гульденов! Страшно подумать, какой кусок Америки эти ушлые ребята смогли бы скупить за пару сотен.

С другой стороны, та же самая нация, что родила Спинозу, Эразма Роттердамского и того гениального торгаша, что урвал Манхеттен практически даром, в то же время произвела на свет мрачную, неприветливую семью, проживающую совсем недалеко от нас в доме, украшенном парой деревянных башмачков — кломпов, прибитых к стене гигантскими гвоздями.

Дом этот стоит на дороге, ведущей к церквушке, спрятавшейся в самом дальнем конце бухты. Хозяева целыми днями торчат на балконе и с подозрением рассматривают редких полуголых прохожих, бредущих к «церковному» пляжу.

По благоприобретенной деревенской привычке мы всякий раз вежливо здороваемся с хозяевами раскрашенных кломпов. Те же в ответ только хмурятся пуще прежнего.

За это, желчно перефразировав расхожее искусствоведческое понятие, мы прозвали их «милыми голландцами».

Кстати, на калитке у «милых голландцев» висит табличка: «Осторожно, злой кот!». Правда, я не шучу. Неужто второй Томми-Джерри? А что, если голландцы и впрямь вывели специальную породу котов-изуверов?

Ввиду отсутствия денег нам опять пришлось сделать паузу в дальнейшем обустройстве жилища и отложить оставшиеся работы на потом. В ознаменование окончания очередного этапа, а также в благодарность за многолетний вклад в дело нашего нескончаемого ремонта, мы пригласили на торжественный ужин Аргириса и Кудряшку с женами.

— А в котором часу? — уточнил Аргирис.

— Часов в семь?

— В семь? Но это слишком рано.

— Хорошо, выбери время сам.

— Давай-ка лучше в десять.

— Хм, идет.

В десять так в десять. Поздновато, конечно, но мы же в курсе, что греки ужинают довольно поздно. Впрочем, это, слава богу, не испанцы, которые запросто могут собраться вообще далеко за полночь.

Я приготовил барашка в печи и всякие салаты. Поскольку в Греции приходить на вечеринку вовремя считается дурным тоном — я на полном серьезе, — гости подтянулись лишь к половине одиннадцатого, что скорее привычно для новогоднего застолья.

Как и положено, визит начался с экскурсии по дому для никогда не бывавших у нас Афродиты — жены Аргириса и Катерины — жены Згуроса.

Аргирис с довольным видом, явно подкалывая друга, все время нахваливал свою работу, поочередно показывая то на светильники, то на розетки.