Анатолий Чмыхало - Седьмая беда атамана

— Может, боюсь, — уклончиво ответил Гаврила. — Это дельце, оно щекотливое, понимашь.

В Озерную прискакал гонец. Запыхавшийся босоногий мальчонка подвернул потного коня ко двору, где квартировал Дмитрий, легко соскользнув с седла и, набросив повод на заостренный сверху столбик палисадника, бегом устремился к крыльцу. Увидев мальца в окно, Дмитрий понял, что стряслось что-то, и, придерживая шашку, поспешил навстречу.

— Пятеро их, дяденька командир, — зачастил гонец, задыхаясь и поблескивая глазами. — Игнат велел передать, что видели их в кустах, и ударились они по логу. Игнат…

— Подожди! Какой Игнат?

— Наш, деревенский. Или не знаешь? Ну, Игнат же! — насторожился вдруг мальчонка. — Или не ты, дяденька, командир?

— Рассказывай, да смотри — все по порядку. Значит, ехали по логу. Кто?

— Белые. Винтовки у них и бомбы. Игнат собирался окружить и всех перестрелять, да мужики боятся. Он и послал к тебе!..

— Куда же белые подались? — застегивая тугой ворот гимнастерки, спросил Дмитрий. Ему положительно нравился Игнатов гонец: шустрый, самостоятельный, сметливый. Мелькнула мысль: такого бы в разведку — что хочешь высмотрит и разузнает.

— Все туда ж, к Верхней горе.

— А белые ли?

— Если красные, в село бы заехали!

Дмитрий быстро прикинул: в той стороне не было бойцов его отряда, это был стык его участка с территорией, охраняемой дивизией, штаб которой находился в Ачинске. Вполне возможно, что белогвардейцы избрали для ухода в Монголию именно этот путь, прослышав, что здесь маловероятна встреча с красными дозорами. И, долго не раздумывая, комбат отдал приказ одному из взводов выступить на поиск и преследование неизвестных конников, обнаруженных вчера в тридцати верстах от Озерной.

Это было, по существу, первое его боевое крещение в здешних местах. В течение недели отрядом были задержаны в степи и тайге лишь несколько бродяг, их пришлось отпустить. А здесь могли встретиться уже с организованным сопротивлением врага.

Выступили рано, сырой холодок еще стойко держался в долине, хотя солнце и успело выкатиться из-за дальних гор. В сонливой тишине утра звонкими коленцами разливались торжественные птичьи песни — скворцы и жаворонки приветствовали рождение нового дня.

Ехали на север по обычной проселочной дороге, но когда она вильнула к реке, лошади пошли по едва приметному зимнику, который то нырял в лога, в гущину боярки и шиповника, то стремительно поднимался к каменным гребенкам скал, выписывал немыслимые круги по холмам и, кренясь то влево, то вправо, сваливался в другие лога и распадки. Роса выпала крупная, как бобы, травы дымились, на них четко обозначался зеленоватый лошадиный след.

Путь был неблизкий. Обшарив все вокруг, вплотную приблизились к горе Верхней. Поросшая остистым ковылем, кочкастым чием и богородской травой, она господствовала над всхолмленной степью, с вершины горы были видны необозримые дали, слабо трепетавшие в степном мареве. Гонец внимательно огляделся и показал на тропинку, мягко обегавшую гору:

— Проехали тут.

Звонко цокая, проскочили каменистую осыпь, в нескольких местах глубоко промытую талыми водами, и оказались на небольшом, сравнительно ровном плато. Оглядевшись, бойцы молча пришпорили разгоряченных, усталых коней — началась скрытная погоня. Проводником впереди взвода скакал на низкорослом пегом мерине Егорка Кирбижеков, молодой желтолицый хакас с широко поставленными раскосыми глазами и остро выпирающими скулами. Конь у него, хоть и был мелким, местной породы, шел прытко, ухо в ухо с дюжим дончаком комбата. По примятой копытами траве, сломанной ветке таволги и другим, видимым ему одному, приметам Егор точно определял повадки и рыскающий путь неизвестных. Только раз проскочили поворот конников и то потому лишь, что почва пошла дресвяная, без единого кустика травы. Кирбижеков вернулся, показал тронутый подковой серый камень:

— Тут. Люди что-то ищут.

Дмитрий послал разведку сразу в трех направлениях. Бойцы на рысях скоро одолели открытый луг и втянулись в березовые колки, окаймлявшие подножие песчаной гривы… И вскоре же справа, за купами деревьев, коротко щелкнул винтовочный выстрел. Это был сигнал тревоги, означавший, что неизвестные обнаружены.

Разведчики застали их спящими на моховой поляне, в холодке. Выстрел не на шутку переполошил людей; не разобравшись в происходящем, они скопом, ломая кусты и перегоняя друг друга, кинулись к коням, пасшимся рядом, намереваясь поскорее вскочить верхом и дать стрекача. Но когда увидели на подъехавших бойцах красные банты и звезды, то зарадовались, принялись хохотать над собою, над постигшей их забавной промашкой. Когда же Дмитрий с основными силами отряда по разложью выехал на них, здесь дымили самокрутками и шел мирный, вполне доверительный разговор.