Джессика Фокс - Три вещи, которые нужно знать о ракетах [Дневник девушки книготорговца] [litres]

Наконец-то я разыскала книги по фольклору и мифологии. Они лежали на одной из верхних полок, запрятанные в дальний угол, напротив стеллажа с книгами о путешествиях и литературой на иностранных языках. Как правило, если какие-то издания в книжном магазине оказываются спрятаны в закромах и преданы забвению где-то в глубине антресолей, тому должна быть причина.

Я высмотрела наверху почти пустую полку, на которой стоял сборник греческих мифов и серия книг Джозефа Кэмпбелла «Маски бога», вокруг которых кружились золотистые пылинки. Живущий во мне зануда любил прятаться в крепости из книг о «призыве к приключениям» и «символике Бога Солнца», а этих скудных запасов явно не хватило бы, чтобы выстроить надежную стену. В отсутствие привычных книг я странным образом ощущала себя уязвимой и беззащитной.

К моему удивлению, посмотрев вниз, я увидела Медведя Гризли, который стоял прямо передо мной, поглаживая свою густую черную бороду. Он разглядывал меня с чрезвычайным любопытством и нескрываемой забавой.

Я покраснела, чувствуя раздражение. Целый день мое уединение то и дело кто-нибудь нарушал, и вот опять. Во время фестиваля спрятаться было негде. Во всем доме не было ни единого закутка или укромного местечка, где бы что-нибудь ни происходило. Тишина была на вес золота и ценилась даже выше, чем личное пространство. Дом постоянно жужжал, как пчелиный улей, и гул голосов не прекращался до глубокой ночи. Я жила в Уигтауне вот уже больше двух недель, и мне почти не удавалось побыть наедине с самой собой. Разумеется, это обстоятельство внесло приятное разнообразие в мою жизнь, ведь в Лос-Анджелесе я скрывалась от мира за стенами своей обители. И все же суета вокруг была для меня непривычна, и сейчас мне просто хотелось побыть одной.

– Что, раскопала какое-то сокровище? – пророкотал он своим низким голосом.

– Пока нет.

Он замолчал. Я терпеть не могла, когда люди так делали. Его немногословность походила не на уютное молчание, которое возникает в компании близкого друга, а на безмолвное ожидание зрителя, которому не терпится увидеть, что же сейчас вытворит или скажет артист, обязанный его развлекать. Я могла бы его проигнорировать, но, спасаясь от возникшей неловкости, принялась бесконтрольно что-то лепетать.

– Смысл не в том, чтобы обладать сокровищем, а в предвкушении находки – вот что для меня самое волнующее, – претенциозно заявила я. Губы продолжали произносить какие-то звуки, хотя сама я пришла в ужас, осознав, насколько избитая фраза только что слетела у меня с языка. – Ну, знаешь, пыльные тома, которые ждут, когда кто-нибудь вновь откроет их, и все такое. – Гризли по-прежнему просто стоял, уставившись на меня, поэтому я продолжала. – Мне всегда казалось, что именно в этом и заключается смысл Святого Грааля.

Гризли переступил с ноги на ногу. Казалось, его заинтересовали мои слова.

– Святого Грааля?

Было заметно, что его мозг, в котором хранились многие знания, книги и еще не положенные на бумагу мысли, наконец-то отыскал нечто, что показалось ему занимательным. Он ждал, надеясь, что я что-нибудь добавлю, но я всегда терялась во время разговоров о мифологии. Мне было далеко до Джозефа Кэмпбелла или, скажем, сэра Джеймса Фрейзера Стоддарта, и в руках у меня не было книжного щита, которым я могла бы заслониться.

– Как-то раз мне в голову пришла мысль, – робко продолжила я, – о том, что Святой Грааль – это вовсе не сокровище, а мечта, вроде морковки для лошади. Это тот порыв, который заставляет человека встать с дивана и отправиться в путешествие. Проблема возникает тогда, когда человек не позволяет своей мечте меняться. Тогда, если он продолжит к ней стремиться, остается надеяться, что он никогда ее не достигнет.

– Почему же?

– Ну ведь тогда его ждет кризис среднего возраста, разве нет? Он наконец-то получает желаемое, не отдавая себе отчета в том, что сам путь, приведший его в конечную точку, и сделал его тем, кем он является. А значит, заветный Грааль, который якобы должен был принести ему абсолютное счастье, будь то машина, дом с идеальным белым забором или престижная работа, скорее всего, не принесет удовлетворения тому человеку, кем он успел стать.

У Медведя Гризли едва заметно дернулся уголок губ. Мне почти показалось, что я увидела на его лице улыбку, но она исчезла, не успев появиться.

– Мне, пожалуй, пора.