Денис Драгунский - Третье лицо

Помолчал и продолжил:

— И тем более я не говорил там, к примеру, «убью» или «нос сломаю». Только типа «веди себя хорошо, а то потом сама пожалеешь», «а то локти кусать будешь», «ты ведь меня знаешь» и тэ пэ. Это в суде не проходит. Неопределенные угрозы не считаются. Разъяснение пленума Верховного суда. Вот какой я гад, подлец и негодяй. Самое главное, «веди себя хорошо!».

Ах эти замечательно скользкие и мерзкие слова — «веди себя хорошо!». Слушая этот рассказ, я вспомнил эпизод из повести Юрия Трифонова «Долгое прощание».

Известный драматург Николай Смолянов хочет предложить свою любовницу, актрису Лялю Телепневу, некоему очень большому человеку, товарищу Агабекову. Приходит с нею к нему в гости на какой-то домашний праздник, все пьют-веселятся, потом он пропадает ненадолго, «уехал за товарищем, скоро вернется». Долго не возвращается. Гости уже разошлись. Она сидит с Агабековым. Тот в кабинете прилег на диван, жалуется на жизнь, на работу, пытается взять ее за руку.

«Вдруг — звонок телефона в большой комнате. Николай Демьянович слабым голосом, едва слышно сквозь треск — из автомата — сообщил, что застряли в Замоскворечье, сели в кювет, машин нет, никто не вытащит до утра.

— Ты уж меня извини, переночуй там, у Александра Васильевича, а утром я тебя заберу. Только веди себя хорошо. Слышишь? Веди себя хорошо!»

Вот это «веди себя хорошо»! Сделай что просят. Но потом в ответ на все упреки — что, мол, хотел меня подложить под важного человека, говорил, чтоб я «вела себя хорошо», — можно выпучить глаза: «Да ты что? Я же наоборот, в смысле, если он приставать начнет, то ни-ни! Чтоб вела себя хорошо, как нормальная порядочная женщина!»

Ляля Телепнева, услышав это «веди себя хорошо», сразу же ушла:

«Хозяин дома пытался уговорить, даже вскочил с дивана с неожиданной живостью. Куда? Что случилось? Не отдавал сумочку. Нет, нет, должна идти непременно. Но почти два часа ночи! Ничего, есть такси. А если вызвать домой? Нет, нет. Нет, нет, нет! Нет, исключено, совершенно невозможно. Сумочку — на память. Бегу, бегу, извините, большое спасибо» .

Меж тем Евгений Васильевич Н. продолжал пересказывать свой тогдашний разговор с Юркой Грунским:

— Самое главное, «веди себя хорошо!», — еще раза три повторил Юрка. — Кто докажет, что это значит что-то плохое? Может, я как раз наоборот имел в виду? Типа, «не давай кому попало». Не, ну скажи, я правда гад?

— Но почему она тебя послушалась?

— Уважает! — хохотнул Грунский. — Мы с ней были когда-то, кстати говоря. Недолго. Полгодика. Или даже меньше. Возможно, она это сделала отчасти даже назло мне.

— Потом я все-таки ее настиг, — сказал Евгений Васильевич. — Я ее долго искал. Не знал ни адреса, ни фамилии, ни где учится. Для меня найти ее и поговорить с ней стало навязчивой идеей. Все случается случайно. Я случайно увидел ее на улице, лет через пятнадцать, считай, в девяносто шестом. Бросил все дела и пошел за ней. Потом следил за ее домом. Потом поймал ее, представляете себе, как настоящий насильник — в лифте.

— Света, прости меня, — попросил я. — Я не виноват. Я ничего не знал. Юрка мне ничего не сказал, клянусь. Я думал, что все на самом деле.

— Я это поняла, — сказала она.

— Но как?

— По глазам, по лицу.

— Там было темно.

— Все равно. По голосу, по всему.

— Почему ты мне не сказала, что тебя заставляют? Не шепнула? Не заплакала? Разве бы я не понял? Я бы понял.

— Не знаю, — сказала она. — Как-то так.

— Жалко, — сказал я.

— Не знаю. Главное, ничего уже невозможно. Ну, все.

Она убрала мою руку с кнопки «стоп», нажала на первый этаж. Двери раскрылись. Я вышел, она сказала мне «пока» и поехала наверх.

— Вот такое, если можно так выразиться, «изнасилование через третье лицо», — продолжил Евгений Васильевич после небольшой паузы. — Юрка Грунский не насиловал, он произнес какие-то туманные неопределенные слова. Я тоже не насиловал, наоборот — меня обнимали-целовали. А изнасилование все-таки было! Удивительная коллизия, я же говорю.

— Да, — подал голос какой-то казуист. — А вот скажите, — обратился он к Евгению Васильевичу, — а может ли быть такая же история с женщиной?

— В смысле?

— Женщина занимается сексом с мужчиной, ей кажется, что он на самом деле ее любит, хочет, жаждет, а потом выясняется…

— Что выясняется? — поморщился Евгений Васильевич.