Стивен Кинг - На Слайд-Инн-Роуд

— Твоя миссис могла бы сесть мне на колени, — говорит Пит, подёргивая бровями.

Фрэнк решает не обращать на это внимания.

— Но вот как мы поступим: первым делом мы остановимся и пошлём кого-нибудь сюда. А пока что: как на счёт десятки? За помощь.

Он открывает свой бумажник. Гэлен очень спокойно забирает бумажник из его руки. Фрэнк даже не пытается остановить его. Он просто продолжает смотреть широко открытыми глазами на руки, будто всё ещё держит бумажник. Будто он всё ещё чувствует его вес, но сам бумажник каким-то образом стал невидимым.

— Почему бы мне не забрать всё? — спрашивает Гэлен.

— Верните назад! — говорит Корин. Она чувствует, как Мэри берёт её за руку, и в ответ сжимает её ладонь. — Это не ваше!

— Теперь наше. — Его голос такой же спокойный, как и рука, взявшая бумажник. — Посмотрим, что тут у нас.

Он открывает его. Фрэнк делает шаг вперёд. Пит достаёт руку из своей сумки-не-для-боулинга. В ней лежит револьвер. Дедушке кажется, что это 38-ой калибр.

— Назад, Фрэнки-Вэнки, — говорит Пит. — Мы тут заняты делом.

Гэлен достаёт из бумажника небольшую пачку банкнот. Он складывает их, засовывает в карман джинсов, затем протягивает бумажник Питу, который кладёт его в сумку.

— Дедуля, теперь твой.

— Бандиты, — говорит дедушка. — Вот, кто вы.

— Всё верно, — соглашается Гэлен своим спокойным тоном. — И если ты не хочешь, чтобы я выбил душу из этого парнишки, отдай свой бумажник.

Это действует на Били: его мочевой пузырь расслабляется, а в промежности становится тепло. Он начинает реветь, отчасти от стыда, отчасти от страха.

Дедушка вытаскивает из переднего левого кармана своих мешковатых брюк старый потрёпанный «Лорд Бакстон» [4] Бумажник марки «Лорд Бакстон». и отдаёт его. Он пухлый, но в основном там карточки, фотографии и товарные чеки пятилетней давности. Гэлен достаёт двадцатку и ещё несколько монет, засовывает их себе в карман и протягивает «Лорд Бакстон» Питу. Бумажник отправляется в сумку.

— Надо бы время от времени его чистить, дедуля, — говорит Гэлен. — А то вон его как расперло.

— Говорит человек, который, похоже, последний раз мыл голову в прошлый День благодарения.

Дедушка произносит это, и Гэлен с быстротой змеи, выпрыгивающей из кустов, отвешивает ему оплеуху. Мэри ударяется в слёзы и прижимается лицом к бедру матери.

— Перестаньте! — говорит Фрэнк, будто дело ещё не сделано и у его отца не течёт кровь из губы и ноздри. Затем на том же дыхании: — Заткнись, пап!

— Никому не позволено дерзить мне, — говорит Гэлен, — даже старикам. Старики должны лучше всех это понимать. Теперь очередь Корин. Давай-ка достанем твою сумочку из машины. А ты, малышка, можешь пойти с нами. — Он берёт Мэри за руку, кончики его пальцев погружаются в её скудную плоть.

— Отпусти её, — говорит Корин.

— Ты здесь не командуешь, — отвечает Гэлен. Теперь его голос звучит не так спокойно. — Ещё раз укажешь мне, что делать, и я подправлю тебе лицо. Пит, сделай так, чтобы Фрэнк и его папаша встали рядом. Плечи вместе. Если кто шевельнётся…

Пит делает жест револьвером. Дедушка прошаркивает к своему сыну. Фрэнк дышит через нос, издавая короткие сопящие звуки. Дедушка не удивился бы, если бы его сын потерял сознание.

— Ты ведь видел, не так ли? — спрашивает Пит Билли. — Признавайся.

— Я ничего не видел, — отвечает Билли сквозь слёзы. Он хнычет, как маленький ребёнок, но ничего не может с собой поделать. Синий кроссовок.

— На лгунишке горят штанишки, — говорит Пит. Он смеётся и ерошит волосы мальчика.

Гэлен возвращается, засовывает в кармане ещё несколько банкнот. Он отпустил Мэри. Девочка теперь прижимается к матери. Корин выглядит потрясённой.

Дедушка не смотрит на своих. Он наблюдает, как Гэлен подходит к Питу — ему важно увидеть их манипуляции, и он видит почти то, что и ожидал, и не стоит надеяться на что-то иное. Они могут взять «Бьюик» и оставить семью Браунов или могут взять «Бьюик» и убить Браунов. Если этих двоих поймают, они получат пожизненный срок в Шенке и не важно, какой у них будет счёт.

— Есть ещё, — говорит дедушка.

— В смысле? — спрашивает Гэлен. Он тут самый общительный. Его толстый подельник, похоже, из тихонь.

— Ещё деньги. Прилично. Я отдам их, если вы отпустите нас. Возьмите машину и просто оставьте нас.

— Сколько? — спрашивает Гэлен.

— Не скажу точно, но, думаю, около тридцати трёх сотен. В моей сумке.

— На хрена старому пердуну, как ты, разъезжать по чигирям с тремя с лишним тыщ?