Ева Север - Трасса Ноль

Лишь через несколько минут она все же смогла разогнуться и вытереть набежавшие слезы.

– Да, теперь я поняла! – выдохнула Яна. – Вопросов больше нет.

Владиз улыбнулся ей почти братской улыбкой и как-то несмело, вскользь поинтересовался:

– Все-все поняла? Значит, без обид?

Его вопрос вызвал новый взрыв хохота. Но Яна все же смогла кое-как выговорить:

– Ну что ты! Какие обиды могут быть… К симулякру?

Владиз отпрянул и негодующе зашипел, как будто ему в лицо плеснули ледяной водой. Его тонкие черты исказились в злобной гримасе, но было уже поздно.

Теперь Яна разгадала его секрет и больше не боится.

Она задавила смех и виновато развела руками.

– Прости, Владиз. Сид был прав, ты не настоящий. Просто бесполезная мертвая оболочка.

– Да сколько раз уже… – начал было Владиз, но Яна только взмахнула рукой.

– Ну не мог такого придумать живой человек. И выглядеть, как ты, человек не может. И жить так тоже живой человек не может!

Она торжествующе помотала головой.

– Больше тебе меня не одурачить. Бесполезно. Прощай, Владиз!

Владиз стоял, собираясь с мыслями. На какой-то момент Яне даже стало его жаль.

Но она ведь не виновата, что он симулякр. И она точно не может больше ни минуты оставаться в этой пустой мертвой квартире-голограмме.

Она была уже в дверях, когда Владиз холодно окликнул ее, впервые назвав по имени.

Яна вздрогнула и обернулась.

– Ты больше не вернешься, да? – тихо спросил он.

Ни секунды не колеблясь, Яна счастливо помотала головой.

– Ну что же, – Владиз вздохнул. – Как знаешь. Тогда я скажу тебе последнюю вещь.

Яна молча ждала в дверях. Она смотрела на своего бывшего друга с безразличием и легкой брезгливостью, как на безобидное, но неприятное насекомое.

– Симулякры, – вкрадчиво проговорил Владиз, – они ведь никогда не заговорят с человеком первыми. Верно?

Янин лоб прорезала глубокая морщинка. Она уже почувствовала неладное, но еще не могла уяснить, в чем дело.

– Верно, – она нехотя кивнула.

– Ну так вот, – Владиз улыбнулся жуткой улыбкой садиста, – стало быть, и мальчишка твой мне сам позвонил. Правда или нет?

Яна словно налетела на стеклянную стену. Невидимый барьер уже окружил ее, отделил от всего мира. А неповоротливая улыбка так и не успела сползти с лица.

Медленно, против воли она кивнула и выдохнула:

– Правда.

Владиз деловито кивнул.

– Ну так вот, он что хотел-то. Просил о тебе позаботиться. С работы там тебя не гнать, жилье дать на время… Ну, присмотреть, короче.

– Зачем? – еле выговорила Яна севшим голосом.

Владиз картинно всплеснул руками.

– Что бесполезная голограмма может знать о мотивах живых людей? Наверное, бросить тебя собрался. К рыжей уйти. Иначе – зачем бы?

Мозг Яны неуклюже затрепыхался, силясь придумать другое логичное объяснение. Ни единой мысли – одна пустота, как в глазах Владиза.

А тот непринужденно продолжал, снова подбираясь к Яне мелкими шажками.

– Я твоему хиппи немытому объяснил, что ничего не делаю просто так. Ничего личного. А платить, кроме как самим собой, вроде и нечем…

Владиз рассмеялся, но смех перешел в сухой кашель и быстро замер, подавленный ватной тишиной.

Прошло, наверное, несколько секунд, а может быть, часов. Яна не смогла бы сказать точно. Но в конце концов она все же отлепилась от косяка двери и шагнула на лестничную площадку.

– Мелкая…

Звал Владиз, больше было некому. И все же Яна не могла поверить, что это его голос. Такие, как он, никогда не плачут.

Она замерла, но не обернулась.

– Не уходи, а? Поживешь у меня, пока на ноги встанешь…

Голос Владиза звучал совсем слабо. Так, будто он вдруг понял, что умирает.

По-прежнему не глядя назад, Яна медленно, но твердо пошла прочь. Прочь из этой квартиры-миража, прочь от призрака с небесными глазами. Подальше от наваждения, которому и так отдала слишком много сил.

Ей предстоял долгий путь домой.

Ночь уже клонилась к утру, когда Яна наконец оказалась перед белой дверью. Такой знакомой, своей до мельчайших деталей: антикварная чугунная ручка с блошиного рынка, веночек из сухих цветов, едва различимая царапина в правом нижнем углу.

Она собралась с духом и несмело поскреблась в дверь. Выждала минуту, две и повторила. Ответом ей была глубокая тишина.

Что ж, придется по-другому. Яна со вздохом достала из кармана ключ и бесшумно отперла дверь. На цыпочках, как вор, она зашла в прихожую и застыла на месте. Яна отчаянно вглядывалась в темноту, вслушивалась и даже принюхалась к воздуху.