Йоханнес Зиммель - Мечтай о невозможном

— Вы не устали после перелета?

— Not at all! [154] Вовсе нет! (англ.) Я горю желанием познакомиться с вами.

— Не хотите приехать ко мне?

— Отлично. Когда вам будет удобно?

Фабер посмотрел на часы.

— Скажем, в час? Я один, но чай приготовить сумею. Чуть позже приедет моя спутница жизни.

— О’кей, тринадцать часов. I'll take a taxi. [155] Я возьму такси (англ.)

— Я очень рад, мистер Лестер.

— Я тоже рад, господин Фабер.

Связь оборвалась.

Фабер пошел в ванную, снова принял душ, долго и добросовестно чистил зубы и сменил нижнее белье. Затем он надел фланелевые брюки и голубой пуловер. На комоде рядом с кроватью осталась лежать его кожаная сумка. Она была открыта, Фабер положил внутрь ключи от машины и снова забыл закрыть сумку. Пистолет наполовину выскользнул. «Не стоит оставлять ее вот так валяться», — подумал он. Кроме того, здесь она была ему не нужна. Он засунул оружие внутрь, нажал на замочек маленькой сумки и спрятал ее в верхний ящик комода.

В то самое время, пока Фабер стоял под душем, слесарь отпер одну из кабинок в мужском туалете рядом с огромным залом по выдаче багажа в аэропорту Вена-Швечат. Вооруженный полицейский патруль, который дежурил на территории аэропорта и проводил обход каждый час, убедился в том, что эта кабинка была заперта изнутри. На стук ответа не последовало. То, что там кто-то находился, говорило наличие ботинок и нижней части ног, которые были видны в широкий зазор внизу двери. Во второй раз они сообщили о происшествии в диспетчерскую.

Слесарь отошел в сторону, и дверь распахнулась. Полицейские и он — туалет был временно закрыт для пассажиров — увидели сорокалетнего мужчину с темными, аккуратно подстриженными волосами и продолговатым лицом, который косо сидел на крышке унитаза. Голова упиралась о боковую стенку, лицо было белым как мел, глаза закатились. Мужчина не шевелился. В воздухе ощущался запах горького миндаля. Один из полицейских приблизился. Рот мужчины был открыт. Он был без сознания, пульс почти не прощупывался.

Другой полицейский по рации снова связался с диспетчером, он потребовал вызвать врача и криминалистов.

Затем события развивались стремительно. Врач констатировал отравление синильной кислотой.

— Его необходимо немедленно отправить в больницу! Вероятно, ему прыснули газ в лицо и перетащили сюда.

— Когда?

— Час или два назад. Выглядит как американец — судя по одежде. Когда был самолет из Нью-Йорка?

— В девять.

— Здесь было не меньше трехсот пятидесяти человек… Похоже на методы румынских спецслужб. Они тоже распыляют своим жертвам синильную кислоту в лицо. Этому повезло, что большая часть прошла мимо…

Санитары уже уложили неизвестного на носилки и покатили его к машине «скорой помощи», которая ждала в безлюдном внутреннем дворе. Во время поездки другой врач сделал мужчине инъекцию. При нем не нашли ни паспорта, ни записей, ни денег, ни билета. Только много позднее при помощи списка пассажиров рейса АВС-ДЛ-502 и опросов стюардесс удалось выяснить, что потерпевшим оказался сорокадвухлетний Дэвид Лестер из Лос-Анджелеса. Поговорить с ним стало возможным только много часов спустя.

Ровно в тринадцать часов в доме на Альзеггерштрассе зазвонил дверной звонок. В холле имелась видеокамера с переговорным устройством к садовым воротам и электрическое отпирающее устройство. На экране Фабер увидел человека примерно сорока лет, одетого типично по-американски, с черными, аккуратно подстриженными волосами и продолговатым, пышущем здоровьем лицом.

Фабер взял трубку переговорного устройства.

— Здравствуйте, — сказал человек у ворот. — Дэвид Лестер. С точностью до минуты!

— До минуты, — обрадованно повторил Фабер и нажал на кнопку. Садовые ворота с гулом открылись. — Проходите, мистер Лестер!

— Okeydokey, [156] Хорошо! (амер.) — проговорил веселый человек. Фабер смотрел, как легко он двинулся по гравиевой дорожке в сторону дома. Он отпер дверь. Мужчина, который оказался теперь прямо перед ним, держал в руках девятимиллиметровый пистолет. За те доли секунды между выстрелом, который прозвучал, и тем моментом, когда пуля попала Фаберу в сердце и он мертвый рухнул на пол, его посетило воспоминание о мальчике по имени Пауль, который умер осенью 1945 года и тем самым подарил своему брату самый счастливый день в его жизни, потому что тот получил ботинки и пальто Пауля.

Без медицинских наставлений, неизменного участия, поддержки и ободрения, которые автор получал в течение почти двух лет со стороны сотрудников Детского госпиталя Св. Анны и Центральной клинической больницы города Вены, было бы невозможно написание этого романа. Так как эти помощники скромно просили не называть их имен, а упомянуть их только как группу, то я благодарю их — так же как Мира Мазин в моем романе — всех вместе и каждого по отдельности.