Гузель Яхина - Эшелон на Самарканд

Надо было вставать — за дверью ждали продрогшие дети, и возница с лошадью, и вся остальная жизнь, — но Деев продолжал сидеть, облепив череп скрюченными пальцами.

А Давыдова продолжала стоять. Подобрала болтающееся на шнурке пенсне, надела на нос и тут же снова стянула, убрала в карман.

— Все ты верно говоришь. — Деев решился поднять взгляд, но она смотрела куда-то мимо, в окно или в никуда. — За такой подлог лагерь схлопотать — проще некуда. Не имел я права тебя принуждать. Да еще и обманом. Прости. Но когда подбирал их по пути — верил, что здесь непременно возьмут. Умные товарищи говорили, что нет. А я же дурак, я верил, что да. Все, кто нам за эти полтора месяца повстречались, — а была их немалая армия, — все говорили “да”. Не оттого, что я такой настырный или везучий, а оттого, что как-то же нужно людьми оставаться. Хоть и в кутерьме этой мясорубочной — а людьми.

Зачем говорил ей то, что она заранее отвергала? Но сейчас, когда обман раскрылся, почему-то стало очень важно сказать правду — и не просто сказать, а достать из себя сокровенное.

— Еще умные товарищи говорили, что я в этом поезде не детей спасаю, а самого себя. Что же, пусть и так. По мне, так лучше и не найти способа. По мне, так все, кто нам за эти полтора месяца повстречался, — все то же делали. Себя спасали. А ты женщина славная, хоть и с происхождением, больших грехов не имеешь, — тебе оно не нужно.

Давыдова так и не взглянула на него — как не было Деева в комнате.

Где-то в городе пели муэдзины, возвещая предвечерний намаз. Песнь была тягучая и унывная.

— Пойдем детей делить. — Превозмогая усталость, Деев поднялся с нар. — Они там босые, мерзнут.

— Что же вы будете делать с вашими? — спросила Давыдова в пустоту, замороженным голосом.

— Повезу обратно. Я добычливый, в пути прокормить сумею. А в Казани одну заведующую детприемником знаю, она приютит.

— Не надо обратно. Я возьму всех.

Давыдова пригладила волосы, поправляя сбившиеся пряди, оправила сарафан. Провела ладонями по лицу, снимая оторопь недавних минут. Сильная женщина. Зря ее Деев курицей мысленно обзывал.

— Если сегодня возьмешь, а завтра одумаешься и за дверь выставишь — лучше и не хлопочи, — предупредил. — Не отдам.

— До обратной эвакуации их дом здесь, — посмотрела на него строго, по-воспитательски, и голос имела уже не мерзлый, а вполне решительный. — Для всех пяти сотен. И этого вашего младенца прибавочного — тоже. У нас триста пятьдесят коек. На верхние места уложим по одному, а на нижние по двое — разместимся.

Да и вся она уже была — собранная, деловитая, как во время недавнего обхода во дворе. Вот оно как вышло: Деева расквасило в тюрю, а Давыдова напротив — бодра и командует.

Он не стал спрашивать, почему коек для прибывающих в Самарканд на треть меньше, чем количество выезжавших из Казани. Просто мотнул головой: согласен.

И они пошли к детям.

Те и правда замерзли стоять. Вечерело. Косые солнечные лучи согревали уже только часть двора, а другая часть была покрыта голубой тенью. Обхватив себя и друг друга ладонями, мальчики и девочки жались в кучки и пританцовывали — ждали.

— Товарищи! — закричала Давыдова громко и с выражением. — Добро пожаловать в ваш новый дом! Спальные комнаты на втором этаже. Приглашаю подыматься и занимать места.

Но дети не двигались — ждали команды от начальника эшелона.

— Скажите им, — негромко попросила Давыдова.

Отсюда, с балюстрады, обращенные вверх детские лица казались маленькими, будто все ребята стали вдруг на пару лет младше. Деев смотрел на эти лица и понимал, что знает каждое поименно. И списочных из Казани, и подсаженных в дороге — всех.

Ржавый Профессор. Железный Пип. Зозуля. Грига Одноух. Тощая Джамал. Петька Помпадур. Овечий Орех. Вар-пыш. Казанова. Лилька-Пипилька. Чешуя. Блудливая Ларка. Федя Фрейд. Булат Баткак. Хазя Гайно. Юзька Аспид. Сладкий Борщ. Гильмутдин. Махмут Китаец. Ива Колымба. Борза и Бурлило, близнецы. Абрау Дюрсо. Сраный Цезарь. Яшка Брязга. Гога Быченька. Гилязи. Лорд Фаунтлерой. Шакирзян. Садри. Кодя Пионэр. Гринька Цибуля. Хаджи-Мурат. Сёма Баттерфляй. Сейфулла. Дорофей без друзей. Мишка Морфий. Ямиль Мамай. Корючелка. Евгений Онегин. Ёшка Чека. Айседора Дунканиха. Ксана. Тришка Монте-Кристо. Байрам Дели Ровно. Зигфрид. Гера Чайковский. Раиса. Ыркыя. Филеас Фогг.

Вера Холодная. Шняга Шакир. Ванечка. Еся Елда. Проша Голодец. Анвар Всем Вилы. Бахмар. Клава Каппель. Мишка Гузно. Мося Попова Дочка. Виконт де Бражелон. Растепеля. Стёпа Рёх-рёх. Тришка Выстрел. Додик без бодряжки. Алька Контрибуция. Юлдуз. Рахим. Скулёма. Салтанат. Эмилия Галотти. Рома Кикер. Жасур. Селедкино Ухо. Ящерица. Трясучка. Абдраган. Зека с нюхом. Факт Григорьевич. Хади Форсила. Лаврушка на чистуху. Моджид. Муха Люксембург. Фатхулла. Кадир. Отабек. Маха Сопли. Дылда Полвершка. Фатхулла. Кадир. Дуся Молочко. Габбас Лохмотник. Ченгиз Мамо!. Лысая Гульфия. Ваня Пиквик. Юлька Добро. Саня с Астраха́ни. Нояна Три Баяна. Туся Держиморда. Ватный Ватсон с Капитолийской волчицей на руках.