Валерий Осипов - Память (Предисловие к книге Э Хруцкого 'Четвертый эшелон')

Валерий Осипов

Память

Предисловие

Писать о человеке, которого знаешь больше четверти века, нелегко. Подчас личное, пережитое вместе может заслонить то главное, о чем хочет узнать читатель, знакомясь с писательским творчеством. Но все же я хочу написать о нем, потому что в те двадцать пять лет прочно уложились наша юность, молодость и зрелость. В них спрессовались наши ошибки, наше горе, наша боль, наша радость.

Как и у всех, у нас было детство. Оно совпало с началом войны. Наше детство - это первые бомбежки Москвы, зима сорок первого, карточки и бублики, которые давали нам в школе на завтрак. Наше детство - это побеги на фронт, "кары" за них и ленты "Боевых киносборников". Кем же мы хотели стать тогда? Конечно, военными. Золотой блеск лейтенантских погон - вот это не давало заснуть нам. Мы не просто завидовали лейтенантам, идущим по московским улицам, мы завидовали им, зная, что нам не придется увидеть того, что видели эти молодые ребята, которые были старше нас всего на пять лет.

Они, эти пять лет, четко разграничивали два наших поколения. Как бы мы ни старались и что бы ни писали, тема войны навсегда останется темой того поколения. И это справедливо: своей фронтовой судьбой они заслужили право писать о своей военной молодости. И все же мы хотели быть лейтенантами. Поэтому и надели гимнастерки с курсантскими погонами. Но опять жизнь внесла свои коррективы. Я был списан из училища по зрению, пошел учиться в МГУ, а Эдуард остался в армии.

Я по сей день иногда не понимаю, почему он демобилизовался в 1957 году. Первый раз я увидел его, и он был в форме. Он словно родился для этой гимнастерки, синих бриджей, желтого ремня, широких нашивок на погонах. Но тем не менее Эдуард Хруцкий простился с армией и стал журналистом. Свой путь в печати он начал с газеты "Московский комсомолец". Она и стала школой для молодого журналиста. Там он опубликовал первые репортажи, начал пробовать себя в очерке, напечатал первую документальную повесть.

Собираясь писать эту статью, я специально разыскал подшивку газеты тех лет и посмотрел опубликованные им материалы. Среди видимой мне газетной суеты, текучки с ее обязательными репортажами и информациями я проследил, как тогда еще он избирал свою тему. Находил Эдуард Хруцкий ее не сразу. Он шел, как человек по болоту, нащупывая шестом гать. Но, читая его сегодняшние книги, я вижу эту тему, родившуюся давно, в коротких газетных материалах.

Мы оба начали с газеты. По сей день я твердо убежден, что журналистика не профессия, а душевная склонность. Она как болезнь, которой человек заболевает навсегда. И кем бы он ни был потом, что бы ни писал, он все равно, так или иначе, возвращается к журналистике.

Эдуард Хруцкий - профессиональный журналист вот уже двадцать два года. За это время он объездил весь Северный и Дальний Восток, ходил с экспедицией в пустыню и летал с летчиками-испытателями. Он писал о пограничниках, летчиках, моряках, работниках уголовного розыска, солдатах-десантниках. Но эти очерки были началом этой темы. Темы героизма и мужества. Однако, кроме этого, как и каждому из нас, ему приходилось и приходится писать материалы, нужные газете или журналу, которому ты или другой необходим как автор, как корреспондент.

Сегодня в творческом активе писателя Хруцкого одиннадцать изданных книг. Из них четыре - дань юности, дань любимому виду спорта. В своем предисловии к книге "В светлом квадрате ринга" Виль Липатов пишет: "Эдуард Хруцкий профессиональный писатель и журналист. Он автор интересных повестей о боксерах "Тугие канаты ринга", "Этот неистовый русский", "Три золотых года". В молодости он сам занимался этим мужественным видом спорта и по сей день является судьей республиканской категории по боксу". Три из них, на мой взгляд, это очень интересные журналистские работы, а на четвертой "Этот неистовый русский" - мне бы хотелось остановиться подробнее.

Жанр документальной повести таит в себе немало опасностей. Особенно если автор взял темой биографию человека. Здесь можно легко впасть в излишнюю детализацию, увлечься документализмом, утерять художественность. И в то же время опасно дать слишком большую волю воображению: ведь писатель изображает действительно существовавших людей, он пишет о том, что действительно было. Видимо, прежде всего в тщательном подборе и правильной расстановке фактов и наиболее характерных деталей и состоит роль писателя, пишущего в документальном жанре. В умении связать их между собой в цельную, стройную композицию, в которой то, что автор пишет "от себя", было бы лишь ненавязчивыми "заставками" и служило бы основной задаче - созданию художественного и вместе с тем реального образа изображаемого человека, и состоит критерий художественности документального произведения.