Антон Секисов - Песок и золото

— Я так и подумала, — сказала Женя, хотя с тех пор, как она увидела Юлю, ни одна внятная мысль не пришла ей в голову. Повинуясь предчувствию, она посмотрела на окна дома. Ей показалось, что Юля сейчас смотрит на них, хотя окна квартиры вроде бы выходили в другую сторону.

— Ты любишь ее? — спросила Женя.

Возникла пауза, которой Женя никак не ожидала. Казалось, Миша молчал бесконечно.

— Если мы разведемся, ей будет негде жить, — наконец, сказал Миша. — И она не хочет разводиться до тех пор, пока не будет уверена, что сразу же выйдет за Петю. — Миша опять почесался и сказал с серьезным лицом. — Она права: ведь разведенным женщинам приходится трудно.

Женя некоторое время стояла молча, в недоумении смотря на Мишу, а потом покачала головой.

— Да уж.

— Что? — переспросил Миша.

— Мне надо домой.

Миша смотрел на нее все тем же беззащитным и влажным взглядом. Женя вспомнила слова Юли насчет щенячьего взгляда, перед которым сложно устоять. В самом деле, от этого взгляда делалось не по себе. Он смотрел и смотрел на нее. Он что-то хотел сказать. Он еще не начал говорить, а Женя уже знала, что согласится с любимыми его словами.

Миша сказал: «Можно мне тоже пойти с тобой?». Рубашка на нем была расстегнута, и голая грудь выглядела беззащитной, как перед скальпелем.

Вообще-то Женя была неразговорчивой, но, пока они шли до парка, рассказала ему всю жизнь: и как подралась с одноклассником в третьем классе, и как получила неуд за экзамен по кормопроизводству, хотя выучила все. И о своем деде — ветеране войны, и о своей маме, о том, кем мама работает, и о том, что они в последнее время стали реже общаться. О том, что любит тофу с паприкой, и что когда готовишь нут с овощами, то лучше добавлять в него не кабачки, а баклажан. И даже показала ему хорошее разминочное упражнение для тайского бокса — когда прыгаешь с корточек и хлопаешь ладонями над головой. Миша слушал ее, как казалось, внимательно. В какой-то момент он неуклюже навис над ней, напрягшись всем телом. Женя поняла, что он хочет ее поцеловать. Но это было преждевременным. Она улыбнулась и взяла его за руку. Вот еще вещь, сегодня случившаяся с ней в первый раз: чтобы она кого-то взяла за руку первой.

Солнце уже закатывалось. Очень уныло цвела зелень вокруг пруда.

Они долго гуляли — среди гаражей и по аллеям, и все не размыкали рук. Жене было все равно, уволят ее или нет, к тому же она понимала, что этого не произойдет, они вряд ли найдут кого-то на ее место.

Ей неудобно было задавать Мише прямые вопросы, и она обдумывала их про себя. Неужели у Миши нет родственников? Ведь кто-то должен ему помогать. Помощь ему необходима. Лучше всего, если бы нашлась какая-то сильная женщина, которая бы выбросила эту Юлю на улицу вместе со всем квартирным хламом. Женщина, которая бы не дала умереть его рыбкам, которая устроила бы его жизнь. Женя, конечно, такой быть не могла. Она могла бы забить Юлю и заодно Петю локтями до смерти, но вот жестко поговорить с ними у нее бы не получилось. Да и Жене был нужен другой человек. Кто-нибудь посильней, с устойчивой психикой, спокойный, простой. С Мишей они будут как два сломанных колеса в телеге.

Вернувшись к пруду, они стали глядеть на уток. Их был тут целый выводок. Крючковатые руки Миши оплели ее, и они долго сидели так. Жене все это нравилось.

— Ты не голодный? — спросила она.

И Миша кивнул.

Дома Женя приготовила гречневую лапшу с кунжутом и овощами. Овощи долго готовились в пароварке, и Миша нетерпеливо грыз ногти, а, когда ел лапшу, помогал себе пальцами. Он съел две порции, но щеки его оставались впалыми, болезненного оттенка, хотя в уголках губ блестел жир.

Из комнаты вышел дедушка. Он долго стоял и смотрел на них мутно-молочными глазами и потом направился в туалет, так и не произнеся ни слова. Женя хотела представить друг другу Мишу и дедушку, но дедушка очень плохо слышал, а у Жени совсем не было сил кричать.

— Если хочешь, ты можешь остаться, — сказала она тихо, как будто надеясь, что ее не услышат.

— Остаться? В смысле, на ночь?

— Нет, насовсем. Можешь остаться здесь насовсем. Дедушка не будет против.

Миша смотрел на Женю не отрываясь. Это не был испытующий или размышляющий взгляд. Это был просто взгляд. Так смотрит муж на жену, когда немного угасла страсть, но еще нет отвращения.

Женя постелила ему на полу. Он лег, не говоря ни слова.

— Твоя жена не будет тебя искать?

— Нет, я думаю, она за меня не очень волнуется. И ты ей понравилась, точно тебе говорю, это она так... Ну, можно сказать, она тебя проверяла.