Антон Секисов - Песок и золото

— Здравствуйте. Мы знакомы? Что тут у вас? — женщина вошла в спальню, деловито оглядываясь, как врач Скорой помощи.

— Ничего. Сергей умер, — сказал Миша.

— Что? Сергей Николаевич умер? — спросила женщина.

— Нет. Мой Сергей.

— А... Твой Сергей. Какая жалость, — женщина сморщила носик и опять улыбнулась Жене.

Наступила неловкая пауза. Миша покашлял в кулак. Женя угрюмо склонила голову.

— Меня зовут Юля. А вас?

Женя бросила взгляд на Мишу, потом посмотрела опять на женщину.

— Юля? — переспросила она.

— А что удивительного? — женщина довольно ловко стащила первый сапог и бросила его в открытые дверцы шкафа. Раздался глухой удар.

— Наверное, ничего, — сказала Женя и тоже представилась.

— Кого попало приводит, а меня и спросить не надо, — вдруг пробормотала Юля, совсем не громко, но так, что Женя услышала, и бросила следом второй сапог. На кухне громыхнула посуда.

— Петя, поставишь чай!? — Юля крикнула так, что на улице залаял пес. С кухни не отозвались.

В квартире стало ужасно некомфортно. Женя не понимала, куда себя деть. В носу зачесалось — наверное, аллергия на пыль, но чихнуть она не решилась — у нее это всегда выходило смешно и громко.

— Это Петя, — сказала Юля. — Мой жених. А вы давно здесь... — Юля некоторое время раздумывала, пытаясь подобрать нужный глагол и, подобрав, произнесла его с манерной вкрадчивой интонацией. — ...общаетесь?

— Мы не общаемся, то есть общаемся, но не... — Женя нахмурилась и почесала костяшки пальцев. Ей было неприятно, что приходится вот так, как школьнице, оправдываться перед женщиной, которая чуть ли не младше нее, да и в чем — она ведь только хотела помочь рыбке.

— Вы вообще... Ну ясно. Вы рыбку пришли смотреть, да, это я понимаю. Рыбы... Его послушать, так можно подумать, что он женат на этих рыбах, — Юля прошлась по комнате, поглядывая то на Женю, то на Мишу. Вещи запутывались в ее ногах, но она не обращала внимания. От нее будто бы шел жар — в комнате сделалось невыносимо душно. — А вы хорошо знакомы с Мишей?

Женя пожала плечами.

— Думаю, что не очень хорошо, — сказала Юля, оглядев ее с ног до головы так, как будто ее джинсы, толстовка, носки могли что-то сказать о степени их знакомства. — Но вы должны кое-что знать. На случай, если... Если вам опять захочется посмотреть рыбок, — сказав это с напускной скромностью, Юля вдруг широко и резко улыбнулась, отчего Женя невольно вздрогнула. Она вспомнила поэтическую строку про рот, который располосовало улыбкой. Это были тот самый рот и та самая улыбка.

Улыбка все не сходила с лица. По-видимому, Юле очень нравился придуманный ей эвфемизм про рыбок.

Женя стояла, потупившись, и думала о том, что легко побьет эту бабу за две секунды, а за пять секунд она забьет ее коленями и локтями до смерти. Совершенно ясно, что Юля была не старше ее, но Женя не могла избавиться от детского чувства беспомощности, ощущения двоечницы у доски.

— Миша — особенный человек. Вы знаете, что у него есть справка из психдиспансера? Нет? — Юля, чувствуя свою власть, приближалась, нависала над Женей. — А знаете, что написано в этой справке?

Юля стала копаться в сумке, очевидно, рассчитывая найти справку.

— Чего она все время молчит? — сказала она Мише, заметно раздражаясь. Справки нигде не было.

Миша тоже молчал и мял листы с эскизами.

Вздохнув, она уселась в кресле, продолжая копаться. В сумке было слишком много вещей, чтобы найти хоть что-нибудь.

— Я хочу сказать... Я хочу вам дать дружеский совет, как женщина женщине. Вот только... — Юля, наконец, отложила сумку. Взмахнув рукой, она показала Мише на дверь — небрежным и не лишенным изящества жестом. Пальцы у нее были длинные, с разноцветными ногтями.

Что-то пробормотав, Миша вышел из комнаты и встал сразу за ней, не зная, куда себя деть. На аквариуме остались лежать эскизы с рыбами.

Жене больше всего на свете хотелось тоже уйти из этой душной комнаты, и она с трудом удержалась, чтобы не сделать этого.

— У вас должна быть о нем полная информация. А у нас — полная информация о вас. Так обычно бывает в приличных семьях. Согласны?

— Не знаю! — сказала Женя чуть громче, чем нужно, почти выкрикнула. Женя хотела сказать, что в приличных семьях не принято оставлять мусор гнить посреди комнаты, и вообще, кто она такая, чтобы перед ней отчитываться, и что за странная ситуация сложилась в этой квартире? Миша, он что, живет с бывшей женой и ее женихом? И все это в однушке? Ведь этого просто не может быть. Это отвратительно.