Мона Авад - Зайка

Я наблюдаю за тем, как он рассовывает все это по карманам, прячет под пальто, а затем подмигивает мне и уходит. Я бездумно иду следом за ним по проходу, хоть и идет он очень быстро и размашисто, продолжая громко насвистывать. По пути хватает с полки банку маринованной селедки. Так, что там еще, баночку шотландского копченого лосося, если вы не против, и еще подборку из лучшего козьего сыра, также не повредит. Он приближается к стойке с оливками и кружит над ней, как стервятник. Выбирает самые зеленые. Только такие и стоит есть, Саманта , говорил мне как-то отец. Французского производства. Маленькие. И с лимоном.

– Ну здравствуй, Саманта.

Я оборачиваюсь и вижу Фоско в драп-велюровом пальто а-ля decambral [57] Декабрьский (лат.) . Филологи любят употреблять старые словечки на латыни или греческом, о чем упоминала Саманта. Должно быть, сама Фоско так называла свое драповое пальто. . Она смотрит на меня, чуть склонив набок свою голову, увенчанную опереточной прической. Стоит, прислонившись плечом к стеклянному прилавку, полному искусно разложенного мяса, с таким видом, будто все вокруг – ее личный сад.

– Урсула. Здравствуйте. Простите, я была…

– А я подумала, что я обозналась, когда я увидела, как ты тут бродишь, – говорит она, улыбаясь. – Как будто потерялась.

– Нет, я… Вообще да, этот магазин немного… – я оглядываюсь, но парень уже пропал.

Я потеряла его из вида.

– Сбивает с толку? – подсказывает она, одаряя грустной улыбкой – полнокровной версией того стервозного изгиба губ, которым обычно награждает меня Герцогиня. – Полагаю, это возможно. Итак. Ты никуда не уехала? – озабоченно хмурит брови она.

– Да.

– Не знала, что у тебя здесь есть семья.

– Ее нет.

Пауза. Кивок. Ах да, та самая девочка, у которой проблемы в семье. Бежавший с позором отец и мертвая мать. Ну или вроде того. Как же это печально. Я чувствую, как ее проницательный взгляд скользит по мне, она видит меня насквозь, до самой пульсирующей сути. Ныряет в мою пустую корзинку для покупок. Разглядывает мое поношенное пальто. Дырявые карманы.

– Какие планы на каникулы?

Придумай, как соврать. Придумай, как соврать. Соври, соври, соври.

– Я…

Но она смотрит на меня так, словно и так уже знает. Видит, как я ковыряюсь в лапше быстрого приготовления корявой вилкой и смотрю фильм на пиратском сайте, который к тому же вечно виснет из-за медленного интернета. Как поливаю унылый розмариновый кустик, украшенный одиноким стеклянным шариком.

– Надеюсь, ты не собираешься провести Рождество одна, верно?

Она произносит «одна» таким тоном, словно считает, что я проведу Рождество в пещере. Отвратительной и темной, по стенам которой стекает вся грязь этого мира. В которую я заползу охотно и добровольно, по пути сгребая с земли сороконожек и крыс, с радостью заталкивая их себе в рот, лишь бы не умереть с голоду.

Нет, конечно же нет, успокаиваю ее я. Конечно же, не одна . Но, судя по ее улыбке, она легко раскусила мою жалкую ложь.

А затем я вижу его опять. Он появляется у нее за спиной, под башней блестящих гранатов. Пристально глядя мне в глаза поверх ее плеча, берет один гранат и засовывает себе в карман. Улыбается, вскидывает руку и игриво машет пальцами.

– Саманта, а ты приходи к нам! Мы с Дэвидом планируем устроить небольшой святочный ужин.

Я наблюдаю поверх ее плеча за тем, как все новые и новые гранаты исчезают в карманах его пальто. Вот уже два. Три. Да как они все туда помещаются?

Он прижимает палец к губам. А потом начинает грести с прилавка все, что попадет под руку. Сушеный имбирь и манго, витаминизированный шоколад с вишневой начинкой – все это пригоршнями отправляется в его карманы и смешивается там. Все это время он не сводит с меня глаз. Я невольно улыбаюсь.

– Саманта, – Фоско неожиданно кладет ладони мне на плечи и встает прямо передо мной, закрывая мне обзор, – так, значит, ты согласна?

Я говорю ей большое спасибо, это слишком неудобно. Но она отказов не принимает – нет, Саманта, это совершенно исключено. Неужели я не понимаю, какое огромное удовольствие ей это доставит? Подушечки ее пальцев сжимают мое плечо. Теперь я совсем не вижу, что происходит у нее за спиной. Руки так и чешутся ее подвинуть. Схватить за плечи и отодвинуть в сторону.

– Мы будем искренне рады, – говорит она. – И ты не останешься одна на Рождество. Кроме того, придет еще несколько студентов, которые остались в городе на каникулы, – а затем она наклоняется и многозначительно шепчет: – Ты не одна в этой ладье, Саманта.