Мона Авад - Зайка

Все уже, должно быть, давно дома. Зайки. А может, и Иона. Даже Лев, наверняка, уже сидит в салоне самолета, несущего его в скалистые мглистые края, откуда он родом. И Ава? Она определенно уже далеко отсюда. Может, даже дальше, чем Лев. И все из-за меня, это я отпустила ее, я сидела в закусочной в дурацком платье с котятами и просто наблюдала за тем, как она уходит. Я не сказала ей ничего такого, что удержало бы ее или вынудило вернуться. Просто сидела с открытым ртом, битком набитым невысказанными словами.

Я чувствую, как узел у меня в горле затягивается еще туже. Как в пылающей жаром голове появляется пульсирующая боль. Меня сотрясает озноб, сердце скачет, как сумасшедшее. Что ж, я заслужила.

Целиком и полностью.

Ночи сменяют дни.

Всякий раз, когда я открываю глаза, снаружи еще темнее и холоднее, чем в прошлый раз. Этот город определенно заслуживает все те гадкие прозвища, которые я для него выдумала, – добавьте к этому еще парочку, что приходят мне в голову, пока я дрожу под одеялом. Тухлоквариум. Казематвиль. Чернооблачное Сероземье. Зомбиград.

Мир снаружи превратился в сущий ад, и интернет тому подтверждение. Я мрачно наблюдаю за тем, как синоптик на экране в отчаянии тыкает в какие-то участки на карте. На экранах у него за спиной сменяются картинки: жуткая метель, дороги, скованные льдом. Новости о росте преступности в городе и на территории студгородка. Мой почтовый ящик весь заспамлен сообщениями от службы безопасности кампуса – прямо как прошлым летом. Стрельба среди бела дня. Содомия на территории с утра пораньше. В половине четвертого дня опять нашли обезглавленное тело. Интересно, в какое время дня можно выйти за имбирным элем и не лишиться головы?

Я закрываю глаза, погружаясь в мечты о прохладном целебном бальзаме. Густо-зеленом, как лесная листва. Умопомрачительно прохладном, охлажденном до идеальной температуры в моем холодильнике, да не пустом, а битком набитым прекрасными, пузырящимися бутылками имбирного эля. Вот они, лежат рядками на полках, реальные, ни разу не мираж. Я мечтаю о воде, льющейся с гор, из кристально-чистых, холодных, сладких источников. Представляю, как она наполняет стакан, похожий на резную, прекрасную вазу. Как чья-то добрая рука подносит его ко мне и ставит на пол рядом с моей головой. Ладонь, только что из холодных вод родника, ложится на мое пылающее лицо. И я закрываю глаза, впитывая в себя ее прохладное, нежное прикосновение. Чья же это рука? Чье прикосновение? Авы? Ты не заслуживаешь этих рук, Зайка, мы это уже обсуждали. Кто же это тогда – отец? У отца свои проблемы. Отец даже дальше, чем раковина. Тогда мать? Нет, никогда не вспоминай о ней, никогда не открывай эту дверь, слышишь. Может, Иона? О нет, не впутывай этого бедолагу, его рук ты тоже не заслуживаешь. Может, это одна из заек? Раньше это было бы возможно, но не теперь. Уже неважно, любишь ты их или ненавидишь. Просто забудь, поезд ушел, Зайка. Скажи спасибо своему пресному, лишенному волшебства сознанию, которое не в состоянии превратить сраного кролика в парня, а способно разве что заставить его упрыгать прочь. Так что никаких Заячьих ладошек, милашка. Как жаль – как жаль. Точнее, совсем не жаль. А может, Лев?.. Господи, забудь.

В этом мире не осталось ласковых рук.

Лучше просто лежи, где лежишь. В одиночестве, на дышащей кровати. В комнате, которая постоянно превращается из печки в морозилку и обратно – в зависимости от воли демонов, обитающих в обогревателе. Озноб своими приливами и отливами начинает напоминать оперный оркестр. Я слышу, как соседка сверху подпевает ему, хоть и прекрасно знаю, что она уже давно уехала на каникулы. Я даю себе слово не листать праздничную ленту в Сети и не смотреть рождественские фотографии заек. В итоге глотаю их одну за другой, жадно вглядываясь в изображения, где они сидят в толстых вязаных свитерах из шерсти такой мягкой и нежной, что я прямо вижу ягнят, с которых эту шерсть сняли. На диванах, похожих на облака, рядом с горящими каминами и со вкусом украшенными елями, в окружении людей, которые породили их на свет, одетых в такие же свитера. Позируют в зимних комбинезонах у подножия до нелепого величественных гор, сжимая в руках розовые лыжные палки. А еще эти подписи к фотографиям:

Все, что мне нужно на Рождество – это глинтвейн и Мэрайя Кэри!

#яжеписатель

Упс, кое-кто только что схомячил туеву хучу рождественских печенек. И мне ни капельки не стыдно!