Чжан Юэжань - Кокон [litres]

В конце концов Большой Бинь развелся со своей ведущей. Она сама подала на развод, устав от ежедневных допросов и постоянного контроля. В первые две недели после развода он каждый день напивался пьяным, страшно похудел. И тогда же ему открылась моя двойная игра. Один из уволенных Цзян Фэем сотрудников решил отомстить и пошел в “Фармацевтику Уфу”, добился встречи с отцом Большого Биня и сообщил ему, что наша компания крадет рецептуру препаратов “Уфу” и берет откаты у их поставщиков. Отец велел Большому Биню провести тщательное расследование и вычислить тех, кто за этим стоит. Спустя несколько дней тот получил материалы расследования, все улики указывали на меня.

На прошлой неделе он позвал меня встретиться в горах к югу от города. Я слышал, месяц назад там нашли изуродованный труп, от подножия гор веяло запахом смерти. Стоял страшный холод, вокруг не было ни души. Я поднимался на вершину вслед за Большим Бинем, по дороге мы оба молчали. Наконец, взмокнув и запыхавшись, забрались наверх и сели в беседку. Голая скала за беседкой отвесной стеной падала вниз.

Он заговорил: помнишь, в начальной школе нас возили сюда на весеннюю прогулку? Вы с Ли Цзяци куда-то убежали и отбились от группы, мы тогда облазили все горы, чтобы вас найти. Я молча достал сигареты, зажигалку. Он продолжал: ты с детства был странным, и Ли Цзяци тоже. Вы оба были немного странные, отличались от остальных детей, в вас чувствовался какой-то таинственный яд. И хотя вам нравилось казаться плохими, на самом деле вы были очень добрые. Я понимал, что вы умнее, и никогда не мог за вами угнаться, но все равно не боялся с вами играть, я был уверен, что вы не сделаете мне ничего плохого. Он глубоко вдохнул и спрятал лицо в ладонях. Посидел так немного, потом поднял голову и продолжал: помнишь нашу банду двоечников? Мы собирались после уроков и играли в разные сумасшедшие игры, которые вы придумали вместе с Ли Цзяци. Счастливое было время. Но скоро Цзяци перевели в другую школу, потом Цзыфэн ушел в армию, остались только мы втроем. Наверное, Шаша для тебя пустое место, но я с самого начала считал ее одной из нас, потому и решил оставить в компании. Мне всегда казалось, что друзья – это на всю жизнь. Наверное, я слишком наивен и сентиментален, много треплю языком. Но я действительно считал тебя своим лучшим другом… Он заплакал: почему ты так со мной поступил? Я хмыкнул, не сводя глаз с торчавшего из расщелины пучка сухой травы. Почему ты молчишь? Я хочу выслушать твои оправдания, скажи, что всему виной обстоятельства, о которых ты не мог рассказать. Я покачал головой: не было никаких обстоятельств, просто я видел, что рано или поздно “Фармацевтике Уфу” придет конец и никакими стараниями ее не спасти. Он спросил: а как же я? Получается, меня ты ни во что не ставишь, я для тебя только средство, инструмент? Захотел – взял, захотел – выбросил? Я щелкнул зажигалкой, пламя выскочило и сразу погасло, попробовал еще раз – снова погасло. Я сказал: наверное, я слишком много о себе возомнил, но мне всегда казалось, что я рожден для больших свершений, и ради своей цели я готов был забыть обо всем, в итоге свернул не туда. Ты можешь не верить, но весь последний год мне очень хотелось вернуться обратно. Я взглянул на него: но какой прок об этом говорить? Что ты думаешь со мной делать? Помолчав, он сказал: уезжай. Я на несколько дней придержу у себя материалы расследования. За это время тебе нужно найти надежное место и уехать. Я сказал: спасибо. Запрокинув голову, он смотрел на небо: но мы больше не друзья, считай, что я тебя не знаю. Катая в пальцах так и не зажженную сигарету, я кивнул: может быть, потом, то есть когда-нибудь, не скоро, я вернусь сюда и позову тебя выпить, мы сможем заново познакомиться. Помнишь, ты сам говорил, что никто не запрещает людям знакомиться во второй раз. Когда я замолчал, небо вдруг резко потемнело. Мы посидели немного в тишине и вышли из беседки.

Вообще-то я хотел сказать тете, что уезжаю. Но вечером она первым делом объявила, что ездила в северный пригород на поиски Ван Лухань и действительно видела там очень похожую женщину. Женщина была в маске, но глаза точь-в-точь как у Ван Лухань. К сожалению, она ехала на велосипеде – промчалась мимо, только ее и видели. Но тетя решила завтра же снова отправиться на поиски в этот район. Замечательно, ответил я, поезжай. Тетино лицо светилось ликованием, в ее жизни снова появилась цель, и меня это очень утешало. Как знать, вдруг та женщина действительно Ван Лухань. Вдруг при встрече они смогут забыть старую вражду и мирно поговорить о прошлом. Всей душой надеюсь, что однажды так и случится, иначе тетя никогда не поверит, что эта история окончена.