Рэйчел Бинленд - Флоренс Адлер плавает вечно [litres]

– Блекуэлл предложил своих задатчиков. Эпплгейт оплачивает билет в один конец, вы, ребята, отправляетесь по домам, и все счастливы.

Айзек не мог сказать, что был счастлив, но все равно поднял бокал.

– За возвращение домой.

– И чтобы никогда не забыть болото.

Сопроводив гроб, Айзек мог отправиться домой. И он так и сделал – на несколько дней. Но если раньше Аллайанс казался ему просто тесным, после пяти лет в Уэст-Палм-Бич он стал удушающим. За годы отсутствия Айзека мать умерла, а отец стал медлительней, тише и неувереннее. Дом начал разрушаться, как и его отношения с человеком, который не понимал ни реактивного успеха Айзека, ни резкого финала его свершений.

Двадцатишестилетний Айзек был так беден, что сорок миль от Аллайанса до Атлантик-Сити вынужден был преодолеть пешком. Это заняло двенадцать часов. Он бы дошел до края земли, только бы сбежать от этой фермы и разочарованного выражения на лице отца, но оказалось, что ему нужно было добраться только до «Пекарни Адлера».

Айзек следил за медленным приближением отца и дочери с крыльца. Гусси убежала вперед, чтобы открыть ворота, и придерживала их, пока отец Айзека не зашел во двор.

– Принесешь дедушке глоток воды? – спросил он, когда приблизился к крыльцу, и она убежала в дом, хлопнув дверью.

– Гусси рассказала мне о Флоренс, – сказал он на идише.

Слышать имя Флоренс так далеко от квартиры тестя было странно. Аллайанс и Атлантик-Сити казались разделенными целым миром.

– Это был удар, – сказал Айзек.

– Ужасно.

– Она была хорошей пловчихой. Отличной даже.

– Я помню. Как ты думаешь, что произошло?

– Никто не знает. Может, мышечный спазм. Или отбойное течение.

– И Гусси все видела?

– К сожалению, да.

– Бедная… – начал отец Айзека, но замолчал, когда Гусси вернулась на крыльцо, медленно вышагивая, чтобы не расплескать налитый до краев стакан воды.

– Можно и мне воды? – спросил ее Айзек. Она преувеличенно тяжко вздохнула, будто ее бесконечно донимали такими просьбами, и убежала обратно в дом.

– Как это приняла Фанни?

– Мы ей не сказали, – сообщил Айзек, внимательно следя за отцом и пытаясь прочитать на его лице реакцию. Конечно же, другие люди считали план Эстер нелепым.

Отец Айзека ничего не выдал, только спросил:

– Беременность такая опасная?

– Я задаюсь тем же вопросом. Я не знаю. Давление у нее немного повышенное, и мы не можем понять, что случилось, – Айзек замолк на мгновение, – в прошлый раз.

Кроме дюжины выживших детей у Фельдманов было несколько мертвых. Айзеку в голову не приходило спрашивать родителей об этих детях до смерти Хирама, а к тому времени мать уже умерла, а отца подводила память. Были организационные вопросы, которые он хотел задать. Можно ли запланировать небольшие похороны для ребенка? Следует ли им сидеть шиву? Были и более личные вопросы. Когда пропадет боль в груди? Когда лицо сына перестанет стоять перед глазами по ночам? В итоге он не стал спрашивать отца ни о чем.

Гусси и Айзек сидели с отцом на широком крыльце дома до самого вечера, пока солнце не начало клониться к горизонту. Айзек пытался не отмечать недостатки – отслаивающуюся краску, гниющую обшивку, дерево, которое разрослось слишком близко к дому.

Когда появились комары, отец прошаркал внутрь, чтобы снять чолнт [19] Чолнт – традиционное еврейское субботнее горячее блюдо из мяса, овощей, крупы и фасоли. с плиты. Он налил вина и развернул буханку ржаного хлеба, от которой уже было отрезано несколько кусков.

– Халы [20] Хала – традиционный еврейский праздничный хлеб. нет? – спросил Айзек.

– Халы нет, – ответил отец, – но и этот пойдет.

Айзек задумался, как часто отец выбирался в Вайнленд за покупками и отметил для себя в следующий раз привезти продукты.

Айзек знал, что, если бы он не приехал, отец остался бы в синагоге отмечать конец Шаббата с хавдала [21] Хавдала – молитва, обозначающая переход от субботы к будням. . К его чести, он не попытался вовлечь Айзека. Вместо этого он зажег свечу и зачитал молитву. И то и другое при жизни делала мать Айзека. Когда он запел Шавуа тов [22] Шавуа тов – «хорошей недели», пожелание, которое говорят в конце выходных. , к нему присоединилась Гусси. Элиягу Ханави, Элиягу Хатишби, Элиягу Хагилади. Бимхейра вйамейну, яво элейну, Им Машиах бен Давид. Илия Пророк, Илия Фесвитянин, Илия Галадитянин, пусть он скоро придет к нам с Машиахом, сыном Давида.