Станислав Смагин - Там, где мой народ. Записки гражданина РФ о русском Донбассе и его борьбе

«Что должен понимать каждый русский, желающий помогать Украине или ищущий тут убежища:

1. Крым — это Украина.

2. Донбасс — это Украина.

3. Украинцы — не братья, тем более не младшие.

4. Внутренняя политика Украины — это дело исключительно украинцев.

5. Основной враг Украины — российское государство.

6. В Украине — вы гости, со всеми вытекающими.

7. Даже если вы воюете за Украину на фронте — пункт 4 не теряет актуальности.

8. Общий врагу нас может быть только один — путинский режим. И только он.

Несоблюдение/непризнание хотя бы одного пункта = на [censored]».

Не в курсе, произошло ли в результате какое-то отрезвление у Бабченко, скорее нет, чем да. Про М. К. Кантора и говорить бессмысленно, он в настоящий момент базируется в Западной Европе, откуда любить гидность с незалежностью особенно комфортно, и по украинским тропкам Интернета, видимо, старается ходить поменьше, дабы не получить в лицо обвинение в «ватничестве» и недостаточном сопротивлении, то есть фактически пособничестве путино-фашизму. Так что, Максим Карлович, можете по-прежнему считать, что в русском огороде фашистская бузина, а в киевском огороде либеральногуманистический дядька, точнее, дядьки, там ведь плюрализм. Но жизнь — она не морковка с грядок посреди Майдана. Она тверже.

Включение Донбасса в состав УССР было отменной глупостью, а Крыма — и вовсе грандиозным преступлением…Сейчас, правда, уже думаю, что донбасская глупость — не глупость, а преступление еще грандиознее крымского. Советская власть с нуля или почти с нуля создавала целые нации, с рукотворной исторической мифологией, письменностью, литературой и культурой, с национальной интеллигенцией, которая затем возвестила о необходимости заливать улицы, построенные, естественно, русскими инженерами и строителями, русской же кровью. Был заметный невооруженным глазом дисбаланс благосостояния между русским Центром и национальными окраинами. Все перечисленные факторы сыграли свою немалую роль в величайшей геополитической катастрофе прошлого столетия. Но было и то, что до поры до времени сдерживало разрушительное влияние недостатков — общая светская этика на основе пусть обмирщенных, но христианских принципов, общий жизненный уклад, достижения, пролитые пот и кровь. Фраза «Москва выражает очередное решительное осуждение бомбардировок Киевом Луганска и Донецка» была бы тогда сочтена неудачной шуткой или горячечным бредом. «Новая историческая общность — советский народ» был если не окончательно состоявшейся, то близкой к этому гражданской нацией, и это достижение, происходил сей процесс во многом за счет выветривания русского национального сознания, и это неудача. В замечательном фильме 2003 года «Марш-бросок» есть сцена, где русский боевой генерал в исполнении Александра Балуева допрашивает чеченского полевого командира, с которым когда-то вместе воевал в Афгане и которому даже обязан жизнью. Сейчас можно снять ленту с еще более крутым поворотом — чеченец, в середине 90-х сражавшийся против федералов, воюет на стороне ополченцев Новороссии (знаю, что есть несколько таких), а ему противостоит этнически русский офицер ВСУ, служивший некогда в советской армии. Головокружительный сюжет, вот только головокружительность какая-то невеселая.

То, что русские культура и духовность были фундаментом здания советской цивилизации, более всего проседавшим под тяжестью его конструктивных недостатков, — болезненная проблема, на которой хотелось бы остановиться подробнее. Сказанное, повторюсь, касается и русского народа в целом. Другие народы СССР, русифицируясь и приобщаясь благодаря русским к европейскому культурноценностному полю, одновременно активно развивали национальное самосознание, нередко, вновь повторюсь, с нуля, сами же русские в это время денационализировались. В результате к 1991 году в советских республиках сформировались полноценные нации, в автономных республиках, краях и областях РСФСР — квазинации. Русские же сплошь и рядом считали, что даже лишний раз упоминать свой этноним как минимум странно, как максимум — сродни шовинизму. Именно поэтому очень долго не приживалась и до сих пор полноценно не прижилась «русская правозащита» — помощь русским СНГ, Прибалтики и национальных образований РФ, а также тем, кто пострадал от этнической преступности в традиционно и преимущественно русских регионах. Именно на этих комплексах и предубеждениях десятилетиями паразитировали многие прочие русофобские издания и площадки, имевшие к тому же серьезнейшие ресурсы и рычаги влияния.