Жорж Старков - Город ненаступившей зимы [СИ]

— Потому, что мне не хочется, чтобы новый грех поменял положение дел. Я не хочу стыдится. Самого себя стыдится. Понимаешь?

— У нас пол страны не стыдится ничего и не перед кем, тем более перед собой…

— А я, вот, стыжусь. Представляешь?

— Бывает.

— Да, уж, бывает. Удачи тебе, Булавин.

— И тебе, Сардиев. Спасибо за откровенность, если это, действительно, откровенность, а не очередная разводка.

— То, что ты усомнился в моих словах — даёт надежду на то, что ты не так уж безнадёжен, — усмехнулся Анвар и, с ещё более тяжелым сердцем, чем до этого, повесил трубку.

Дисплей, отображающий ход электронной очереди, мигнул и высветил в хвосте таблицы новое значение — А-251. Пожилой мужчина, сидящий рядом с Николаем, улыбнулся, в очередной раз взглянул в свой талончик, и его губы расплылись ещё шире. На прямоугольничке чека, неплотно сжимаемого в сухой морщинистой руке, было выбито А-254 — ещё три человека и настанет очередь обладателя данного билета. Булавин взглянул на мужчину и понимающе улыбнулся. Он тоже сжимал в руке свой талон, только очередь его номера уже давно прошла. Просто ждал. Николай не знал, как себя вести, дабы быть максимально неприметным и привлекать как можно меньше внимания. Потому просто сидел в очереди, как и все. Однако, сейчас его бездействие, само по себе, уже начало становиться подозрительным. По крайней мере, ему самому так казалось. Ведь, все свои дела в банке уже успели решить те, кто пришёл позже него.

Люди сменяли друг друга на узких диванчиках и скамейках, а он всё сидел и это было ненормально. А всё, что не нормально — априори, подозрительно. Хотя, конечно, Николай зря себя накручивал. По большому счёту, всем было на него наплевать. Ведь у всех свои дела, свои заботы и до какого-то незнакомца никому никакого интереса нет. Вот она, прелесть современного общества — всем на всех плевать. При таком устое складывается идеальная среда для желающего стать невидимкой. Механизм отлажен и работает последние двадцать пять лет на вечном двигателе, именуемом человеческим безразличием. Каждый, в погоне за деньгами, либо в угоду иного вида алчности или простому желанию выжить, несётся вперёд, ничего и никого не замечая. Но, бывают и осечки. Песок человеческих чувств, который ещё не до конца вымыл поток капиталистической жижи, проходящий сквозь каждого и уносящий истинное, оставляя на его месте лишь многонулёвые ценники, иногда попадает в шестерни и те останавливаются. Вот и сейчас, молоденькая девица, то и дело поглядывающая на Николая из своего окошка, вышла на перерыв и, вместо того, чтобы упорхнуть в подсобку на коротенький обед, присела рядом. Булавин мельком глянул на девушку, дежурно улыбнулся и отвернулся, уставившись на экран электронной очереди.

— Здравствуйте, — первой обратилась она. — Вы очереди своей ждёте?

Николай повертел головой и, не найдя иного адресата обращения, утвердительно кивнул.

— Вы уже так долго сидите, — озвучила она свои наблюдения, — может вы пропустили? Тогда возьмите ещё талончик. А то, вы так до вечера просидите здесь.

— Нет, спасибо, всё нормально, — отмахнулся Булавин, впрочем, сделав это вполне дружелюбно. — Я слежу, — кивнул он на экран, — не было ещё.

— Да, быть такого не может! — мягко запротестовала девчонка. — Очередь небольшая, больше пятнадцати минут никто не задерживается. Можно, я посмотрю?

Она, не дожидаясь ответа, взяла талон. Николай не успел среагировать и сжать бумажку в кулак. Обычно с реакцией у него было всё в порядке. Просто сейчас мысли метались в голове, словно шальные и Булавин просто не знал, что делать дальше. Не обращать на себя внимание у него не вышло. Чего нужно было девице — тоже не понимал. Может, простого флирта? Он нравился женщинам, так что — вполне возможно. Правда, девчонка была лет на десять моложе. Но, сейчас многих интересуют мужчины постарше… Или она просто решила помочь? Этого Булавин не знал, а потому, просто сидел, будто в глубочайшем ступоре. Хотя, почему, будто?

— Ну, вот же! — щелкнула девушка по талону ухоженным ноготком — C 232! А сейчас уже, вон, — кивнула она на табло, — уже 260-й идёт! Так что, пропустили вы свою очередь!

— И, что делать?

— Возьмите новый! — улыбнулась девчонка. — А, вы меня не узнали?

— Нет, — повертел головой Николай.

— Вы с моим папой работали. Я — Маша, — указала она на бейджик. — Маша Нисифорова!

— Ах, да, — промямлил Булавин, — конечно. Помню, помню, — сказал он то, что, очевидно, хотела услышать девушка, однако, смотрел уже сквозь неё. Внимание приковали вошедшие в банк люди в форме — инкассаторы.