Жорж Старков - Город ненаступившей зимы [СИ]

Старший брат ещё не до конца понимал, как именно поступит, но осознавал, что ребёнок вполне может стать связующим звеном. По крайней мере, Витя мог передать послание. Сложность заключалась в том, чтобы пацана после этого не определили в какой-нибудь детский дурдом. Но размышления о деталях мертвец оставил на потом. Его душа требовала действий, а потому, после значительного пребывания в пропитанном подлостью и скверной кабинете начальника полицейского управления, инженер спешно направился к брату, но обнаружил его, не дойдя до самого дома какой-то сотни метров.

К слову, Коля, после возлияний, тоже до калитки дойти не смог. Правда, всего нескольких шагов. Споткнувшись о бордюр, распластался на земле и подняться уже не сумел. После нескольких неудачных попыток, лёг набок, подстелил руку под голову и начал отходить ко сну. Сергей остался рядом. Он понимал, что не может оставить брата одного в таком состоянии, хоть и не знал, чем сможет помочь, реши местная шпана пошарить в карманах у не в меру подвинтившего мужчины.

— Чего же ты так нажрался! — в сердцах протянул Сергей, усаживаясь на землю рядом, с практически отошедшим в мир сна, братом.

— Не твоё собачье дело! — сквозь дрём, пробубнил Коля и чуть приоткрыл один глаз.

Сергей пристально уставился брату прямо в щёлочку меж не донца сомкнувшихся век.

— Ты меня слышишь? — удивлённо вопросил покойник.

— Нет, — отозвался Коля. — Иди на хрен, Серый! Дай поспать!

Сергей улыбнулся. Сначала, как-то неуверенно, будто боясь спугнуть удачу. Но уже через мгновение лицо сияло, а улыбка растянулась, буквально, от уха до уха. Он понял, почему брат его слышит. Сон! Точнее, полусон. Вот ключ! Вайнштейн как-то обмолвился, что ночью, перед самым рассветом, резался в карты с его отцом. Ночью отец спит. Сон, чёрт его дери! Сергей мысленно клял себя за непомерную тупость.

— Эй! — оторвался он от внутреннего самобичевания. — Алкаш! Давай, просыпайся! В смысле — слушай! — быстро исправился он.

— Серый, чего мне тебя слушать? Чего ты можешь сказать в своё оправдание? — еле ворочая языком, сквозь дремоту бубнил Коля.

— Оправдание? — удивился Сергей.

— Оправдание. Ты знаешь, что из-за тебя мне теперь лям где-то взять надо? А? — приоткрыл второй глаз Коля, видимо, для придания выразительности своей речи. — Родить мне его или как? Что посоветуешь?

— Коляба — это развод! Игнатов ничего тебе не пришивает! Это мудак-Горбин всё! Он следака твоего так подставить хочет! Не ведись!

— Ага, — согласился Коля и закрыл глаза. — Только это не важно.

— Что значит «не важно»? — Сергей хлопнул брата по плечу и, как ни странно, тот почувствовал.

— То и значит. Принесу бабло — закроют следака. Не принесу — закроют меня. Кого-нибудь всё равно закроют…

— И, что теперь? Где ты деньги возьмёшь?

— Это ты мне скажи — где? — Коля снова приоткрыл левый глаз. — А ты, кстати, того — где сам-то? Умер, да? — безмятежно промямлил он и слегка приподнял голову.

— Умер, — кивнул Сергей. — Ты такой спокойный, — удивился он безмятежности брата.

— Спокойный, — согласился тот и снова умостил голову на своём же плече. — Ты, Серый, не серчай, но всё же — на хрен ты приехал?

— В смысле?

— В коромысле! — перекривил младший брат старшего. — Жил бы себе в Черногории, письма бы писал, по звонил и было бы всё хорошо!

— Я домой хотел. Для меня вы — это всё.

— «Всё?» — зло усмехнулся Коля и снова приподнял голову. — Не будет скоро ничего! Матери, которая ночи не спит… Отца — тоже… Меня закрыть могут, если денег не найду! А ведь, это ты, браток! Всё — ты!

— Коляба, ты чего, охренел совсем?

— Это ты охренел! — огрызнулся Коля. — Когда ты свалил — тебе было плевать, что мне нужна помощь. Я был в полной жопе! Плевать, что мать болела! Ты думал о себе тогда, когда был нужен нам! Ты свалил и мы привыкли жить без тебя. Мы перестроили свои жизни. О! Забыл упомянуть — ты же ещё нагадил мне, сукин ты сын, перед тем как свалить! Ты думал о том, что мы это твоё «всё», когда трахал мою жену?

— Витя — твой сын! Ты его воспитываешь, ты его отец! И не так важно от кого он! В первую очередь, ему самому. Он видит в тебе отца. Ты не должен…

— Чего я должен и чего не должен — мне решать! Витюша — мой, хоть и от тебя. Мне на это плевать! Плевать на тебя, на то, что ты сделал! Это не по-братски. Значит, ты не считал меня братом. И вот теперь — мы расплачиваемся за то, что ты вдруг передумал… Ты вернулся и привёз с собой проклятье. Проклятье предателя!