Роберт Уоррен - Воинство ангелов

Доллар и мое непрестанное понукание сделали свое дело: негр все же выжал из Помпея приличную скорость и доставил меня в Старвуд. Под пасмурным небом раскинулась знакомая картина: аллеи голых деревьев, холмистые луга, кое-где еще сохранившие свою зелень, каменные ограды и живые изгороди. После всех лет разлуки — семь лет я не была здесь — картина эта переполнила сердце странным чувством: смесью мучительной тоски и какой-то отрешенности. Дома… я возвращаюсь домой… Старвуд теперь принадлежит мне, но принадлежу ли я Старвуду?

Когда мы проезжали поворот на подъездную аллею, я вытянула шею, силясь разглядеть место моих детских игр — полянку возле можжевеловых зарослей. Там было пусто, ни единого человека. Я испугалась, что похороны кончились и все разошлись. Отчетливо промелькнула бедная могилка моей матери — серый каменный квадратик на мшистом дерне, и тут же я испытала облегчение: все в порядке, никаких похорон нет и не было, известие это — просто злая шутка или дурной сон.

Но дальше, на кладбище, под серым пасмурным небом… я увидела группу людей в темном, и первым моим побуждением был не новый всплеск отчаяния, а желание крикнуть: «Нет! Нет! Вы не то место выбрали! Надо там, где можжевельник!» Потому что там лежала мама. А лежала она там, как говорил отец, чтобы быть ближе к дому и к нему! Значит, хоронить его надо рядом с ней!

Соскочив с пролетки, я прямо по траве бросилась к толпившимся людям. Я увидела холмик земли — свеженасыпанный, но уже круглый, правильный, увидела, что совершившие эту ужасную ошибку люди, сплошь незнакомые, стоят, склонив головы в последней отходной молитве. Но одна голова приподнялась мне навстречу.

Из задних рядов ко мне двинулась старая сгорбленная негритянка. Я не узнала ее, даже когда она подошла совсем близко и я увидела ее лицо — лицо совершенно незнакомое и столь старое — черное, сморщенное, с ввалившимся беззубым ртом. Но я услышала голос: «Мэнти… Крошка Мэнти!»

И я поняла, что это тетушка Сьюки, поняла, сколько пролетело лет. Почувствовала, когда тетушка Сьюки обняла меня, какой дряблой стала ее грудь, как одряхлела тетушка. Я тоже обхватила ее руками — маленькую, ссохшуюся, казалось, надави чуть сильнее, и кости ее не выдержат, сломаются. И мне стало еще больнее.

Секунду мы стояли, сжимая друг друга в объятиях, а потом я ощутила, как напряглось вдруг ее тело и она подняла голову.

— Кто это там? — резко спросила она, глядя через мое плечо.

Я повернулась и посмотрела.

От усадебного дома по аллее между высоких голых деревьев под серым небом к нам шел человек. Второй человек поджидал в пролетке — не в той, что привезла меня.

— Кто это? — с тревогой спросила тетушка Сьюки. — Кто это там идет?

Человек подошел ко мне, невысокий, не толстый, но коренастый, какой-то квадратный, плотный, из тех, чья комплекция заставляет опасаться за швы на их сюртуке или прислушиваться, не заскрипит, не взвоет ли по-звериному кожа их сапог или ремня, когда они отдыхают, тяжело развалясь в кресле. О, как ясно помнится мне это лицо! Небритая щетина подбородка и глаза, совершенно необыкновенные: выпуклые, серые и очень внимательные, словно направлены они исключительно вовне, а внутри за непроницаемым стальным забралом взгляда нет никакой жизни.

Но, возможно, внешность эта была и обманчива, потому что, приблизившись и пригвоздив меня взглядом, человек произнес слова, вовсе не подходившие к такому лицу.

— Леди, — произнес он и запнулся, словно усомнившись в правильности сказанного. — Леди, — повторил он, — не очень-то хочется мне делать то, что я сейчас сделаю, однако, леди… — Он опять запнулся, а потом закончил решительно и определенно: — Я шериф этого округа.

Кое-кто из стоявших возле могилы подтянулся к нам, и шериф обращался теперь к этим людям:

— Призываю вас всех в свидетели, — сказал он официальным тоном, после чего опять повернулся ко мне: — Заявляете и подтверждаете ли вы, что ваше имя Аманта?

— Да, сэр, — сказала я, чувствуя ток крови в жилах.

— Заявляете и подтверждаете ли вы, что зоветесь Аманта Старр?

— Да, конечно! — воскликнула я. — Это же мой отец здесь… — И я метнулась к свежей могиле.

Квадратный человек тут же выбросил вперед руку и, как стальными клещами, стиснул мне плечо.

— Аманта Старр, — по-прежнему официальным тоном сказал он, — если вы зоветесь именно так, то тем самым подтверждается, что вы являетесь отпрыском некой Рени, невольницы, принадлежавшей Арону Старру, ныне скончавшемуся, и…