Говард Джейкобсон - Меня зовут Шейлок

– Прежде всего, тебе нужно немного развеяться, – объявил д’Антон. – Вечером я ужинаю с Барнаби и парочкой его школьных приятелей, которые приехали посмотреть какой-то матч.

– Наверняка не «Графство Стокпорт» – «Колвин-Бей», – уныло заметил Грейтан. Даже собственная карьера потеряла для него всякое очарование.

– По-моему, речь шла о регби, – ответил д’Антон. – В любом случае будет весело.

Слово «весело» настолько выбивалось из его лексикона, что и Грейтан удивился – все равно что услышал богохульство из уст служителя церкви.

– Боюсь, я не в том настроении, – сказал он.

– Брось! Почему бы тебе не поужинать с нами? А потом мы с тобой поговорим с глазу на глаз.

Грейтан колебался. Беатрис наверняка ждет, что эту ночь он проведет вместе с ней…

– Если ты занят… – начал д’Антон.

– Нет-нет, освобожусь, – перебил Грейтан, хотя понятия не имел, как это сделать.

По странному стечению обстоятельств в тот вечер д’Антону предстояло разобраться сразу с двумя переделками, поэтому он предложил Барнаби – а во вторую попал именно он – встретиться в ресторане немного раньше назначенного срока.

– Рассказывай, – произнес он.

Барнаби молча указал на свою левую руку.

Д’Антон непонимающе пожал плечами.

– Не замечаешь, что чего-то недостает? – спросил Барнаби.

Д’Антон пригляделся.

– По-моему, все пальцы на месте.

– Взгляни на безымянный.

– Тоже на месте.

– Палец-то на месте, а вот кольцо – нет.

– О… Неужели то самое кольцо?..

– Да. То самое, которое купила мне Плюри.

– Ты что, его потерял?

Барнаби состроил гримаску, при виде которой у д’Антона всякий раз сжималось сердце – гримаску маленького мальчика, которому не к кому бежать за утешением.

– Не то чтобы потерял…

– Отдал шлюхе?

– Разумеется, нет! Не только не отдал, но даже не забыл у шлюхи.

Д’Антон видел, что Барнаби ждет похвалы за столь высоконравственное поведение.

– В любом случае не мое дело, кому ты его отдал.

– Почему ты так боишься, что я его отдал?

– Боюсь? Кто тебе сказал, что я боюсь?

– В смысле, боишься за Плюри, – поправился Барнаби, спрашивая себя, не переоценил ли ревнивость д’Антона.

Д’Антон заглянул в томные глаза друга.

– А у меня есть повод за нее бояться?

– Нет, конечно же, нет. Кольцо я потерял – вот и все.

– Тогда будем надеяться, что Плюри тебе поверит.

– А почему бы ей не поверить?

– Потому что твои слова похожи на оправдание.

– Я на самом деле его потерял!

– Это оправдание беспечности.

– Черт, д’Антон, оставь меня в покое! Ты ничем не лучше ее.

Огромная волна усталости накрыла д’Антона. Как же ему надоели влюбленные вместе с их безвкусным обычаем обмениваться кольцами! В молодости он и сам следовал тому же обычаю – всегда с нерешительностью, всегда из убеждения, что от него этого ждут. Д’Антон понимал, что символизирует обмен кольцами и потеря кольца, однако напыщенные клятвы в вечной верности, которые мужчина и женщина произносят всякий раз, как надевают друг другу на палец золотой ободок, а затем приземленные обвинения в измене, если один из них его потерял, будто весь обряд – всего лишь испытание на верность, заранее обреченное на провал, иными словами, западня, ловушка, такая же безжалостная, как силок, проволочная петля для ловли кролика – все это удручало, подавляло и вызывало разочарование. Плюрабель – женщина во всех отношениях исключительная, и тем не менее Барнаби уверен: едва она узнает, что он потерял символ ее любви, как превратится в склочную бабу.

– Если хочешь, чтобы я оставил тебя в покое, зачем было обращаться ко мне за помощью?

– Извини, д’Антон. Зря я это сказал. Прости, пожалуйста.

Д’Антон понял: его юный друг репетирует покаянную речь перед Плюрабель. Чувствуя себя неловко и в то же время польщенно, он слегка отодвинулся от края воображаемой кровати.

– Чем же я могу тебе помочь?

– Не мог бы ты сказать, будто на время взял у меня кольцо?

– Я? Взял у тебя кольцо? Зачем?

– Ну, не знаю… Чтобы подарить шлюхе?

Повисло молчание, которое нарушил только приход сомелье.

– Извини, – снова сказал Барнаби.

Д’Антон немного помедлил, прежде чем прервать собственное безмолвие.

– Знаешь? Я скажу, будто забрал у тебя кольцо, чтобы закрепить камень.

– На нем не было камня – просто золотой ободок.

Совершенное, ничем не запятнанное кольцо в знак совершенной, ничем не запятнанной любви, вспомнил д’Антон. Что же, он сам положил этому начало. Помогать людям встретиться – его призвание. Находить для других счастье, которого не может найти для себя.