Мария Садловская - Нелюбимая

— Ладно, хватит! Заставишь здесь меня заплакать… — отозвалась та. — Конечно, я догадывалась. Ждала, когда ты что-нибудь скажешь. А окончательно узнала сегодня ночью от Виктора.

— А он разве знает?! Откуда? — воскликнула в тревоге Надежда.

— В больнице ему сказали. Когда ты ушибла плечо и была в «Скорой помощи». Он представился мужем. Его как мужа и успокоили, что с беременностью все в порядке, не стоит волноваться.

На какую-то минуту Надя вспомнила, что еще и Володя представился ее мужем, но тут же забыла и звенящим от обиды голосом уточнила:

— Он поэтому привел свою девушку в дом, показать мне, чтобы я ни на что не надеялась? Глупый он — родится ребенок и будет только мой, ничей больше! Но Платошу я тоже не оставлю! Надеюсь на Платона Федоровича, он поможет.

Между тем лицо бабы Капы разгладилось, и она, улыбаясь, добродушно молвила:

— Кипяточек ты мой, остынь! Успокойся. Славно-то как все у нас складывается!

«Люба-мама во сне сегодня так говорила. Что они славного видят?» — мелькнуло в голове Нади, и она вопросительно поглядела на бабу Капу, ожидая объяснений. А та подошла к дивану, села рядом и сказала:

— Меня Виктор попросил с тобой переговорить. Вчерашняя девица — действительно его сослуживица, и не больше того. Хотя, конечно же, видно по ней, аж облизывается, глядя на нашего Виктора Андреевича. А от тебя он ждет признания о ребенке… Больше ничего не стану говорить. Дите сообразили зачать, значит, и сами разберетесь, что к чему. Вот еще что скажу: немножко свой норов поубавь. Виктор — мужик стоящий. За таким — любая баба босиком по снегу… А он, я вижу, к тебе привязался. Да, хозяину можешь не звонить. Он завтра сам приезжает. Пошла я. А ты иди к ребенку, Платон, наверное, уже проснулся.

Баба Капа намеревалась уйти со строгостью на лице, но перед дверью остановилась. А Надя к тому времени подбежала к ней, обняла сзади за плечи и молча прижалась к спине…

Капитолина Ивановна, не оборачиваясь, глухо спросила:

— Как ребенок? Там все в порядке? У врача наблюдаешься?

— Я стою на учете у гинеколога. Все хорошо, тетя Капа! Поначалу только тошнило. Сейчас все прошло. — Надежда, помолчав, спросила: — Вы не обижаетесь на меня?

Баба Капа повернулась к Надежде и ворчливо, скрывая добродушие, ответила:

— А что на тебя обижаться? Ты же как несмышленый кутенок, который тычется во все углы и скулит, когда больно. А от тебя и этого не дождешься. Все молчишь. Хорошо хоть сейчас глаза немножко ожили. А вчера так было больно на тебя глядеть. Ну все, пошла я. Погоди, стой, — перекрестила Надежду и в лоб поцеловала, шепнув: — все хорошо будет, даст бог!

Баба Капа ушла, а Надя, наспех переодевшись в повседневное платье, кинулась в комнату к Платоше. Подойдя к двери, услышала голоса и остановилась. Говорил Виктор.

И вернулась вчерашняя боль. Как ей сейчас общаться с Виктором? Да, Капитолина Ивановна сообщила сейчас приятные вещи, обнадежила. А перед глазами Надежды — красавица Лия…

Надя насмешливо оглядела себя в своем «служебном» платье, вызвав в душе злость, и решительно, не постучав, зашла в детскую к ребенку.

Застала вполне мирную картину. Платоша, уже одетый, убирал с помощью папы свою постель. Она бросила общее «Доброе утро» и предложила мальчику идти в столовую завтракать.

— Надя, папа тоже идет с нами завтракать. У него сегодня выходной, и мы весь день будем вместе гулять!

Мальчик был в радостном настроении, но, взглянув на Надежду, разочарованно заметил:

— Почему ты то красивое платье не надела? Ты вчера была такая красивая! И папа тоже так сказал. — Затем помолчав, поправился: — Но ты и сегодня — красивая. Правда, пап?

Виктор, улыбаясь, подтвердил:

— Конечно правда!

Надя, еще ни разу не взглянувшая на Виктора, молча убирала на место игрушки.

Когда спускались по лестнице на первый этаж, в столовую, Платон прошептал Наде на ухо:

— Я сказал папе, чтобы он поженился на тебе!

Надежду бросило в краску, она даже остановилась, не зная, что предпринять. Решила не придавать значения и обошлась общим замечанием:

— Платон, я тебя прошу, не вступай во взрослые разговоры! — Оглянулась, хорошо Виктор отстал, заходил к себе в комнату.

А как же ей хотелось спросить ребенка, что же ответил папа?!

Но мальчик уже забыл, что говорил минуту назад, был радостным, носился по столовой, выпрашивая у бабы Раи вкусности для Тузика и для белочек.

Они поехали втроем в парк, где были не так давно. Надежда так еще и не взглянула Виктору в лицо. Говорила и отвечала односложно. Правда, перед глазами больше не появлялась красавица Лия, хоть это хорошо. Рядом с Виктором девушка постепенно отогревалась… Вел он себя заботливо, спокойно. Будто и не было вчерашнего вечера.