Мария Садловская - Нелюбимая

А Виктор представлял гостье: кто есть кто.

— Это Платон, мой сын. С ним сидит… — в этом месте Виктор слегка запнулся, судорожно выбирая, что лучше — «няня» или «гувернантка»? В конце концов сказал: «Его учительница, Надя».

Между тем баба Капа принесла тарелку с ножом и вилкой, поставила рядом с прибором Виктора. А он продолжил, указывая на бабу Капу:

— А это — Капитолина Ивановна, член семьи, наша руководитель, если можно так выразиться.

Но руководитель Капитолина Ивановна, опомнившаяся раньше всех, недовольно проговорила:

— Что толку руководить, если никто не слушается!

В это время Виктор галантно отодвинул стул для Лии и занял свое место. Лия, прежде чем сесть, обратилась ко всем с громким: «Здравствуйте! Очень приятно» — и опустилась на стул рядом с Виктором. Напротив них, за столом, глаза в глаза, сидели Надя с Платошей. Виктор протянул через стол руку к ребенку со словами:

— Ну, здравствуй, Платон! Рассказывай, как дела, чем занимался?

Хотел еще что-то спрашивать, но умолк на полуслове. Ребенок, не замечая протянутой руки папы, переводил испуганный взгляд с Виктора на пришедшую девушку, крепко держась в это время за Надежду. Ее рука в это время оказалась на столе, и Платон вцепился в нее побелевшими пальчиками.

Надежда пыталась незаметно высвободить свою руку — не удавалось, будто приклеилась к ней детская ладошка…

Лия, вспомнив предупреждение Виктора, что ребенок еще не оправился после смерти мамы, решила разрядить обстановку, не забывая с интересом поглядывать на «учительницу»:

— У меня есть племянник, Артем. Ему пять лет, тоже очень капризный. Хочешь, Платон, я познакомлю тебя с ним?

А Платон в это время изо всех сил крепился удержать в глазах слезы, чтобы не потекли по лицу… Поэтому сдавленным голосом произнес:

— Не хочу!

И начал дрожать. И еще крепче вцепился в Надину руку. А Надежда испугалась. Хорошо знала, что такое нервный срыв у ребенка, целый курс лекций прослушала на эту тему. Помочь сейчас ничем не могла. Единственное, что сделала, — накрыла своей рукой его ладошку и прижала. Наклонилась к ребенку, коснувшись волосами его лица. Много говорить не могла — у нее тоже, как у Платоши, внутри было холодно. Только тихонько прошептала:

— Успокойся. Все хорошо!

Виктор, до сего времени не признававшийся себе, что чего-то натворил (мягко говоря) непонятное, попытался спасти положение, начав шутить:

— Платон Викторович, что же вы на всех гневаетесь? Может, со мной все-таки поздороваешься?

Платошка, прильнувший к Надежде и глядящий в пол, еле слышно, ответил:

— Здравствуй. — Затем, уже громче, сказал Наде: — Я хочу в свою комнату. Пойдем отсюда!

Надежда поднялась из-за стола и, все так же продолжая держаться за руку с ребенком, замороженным голосом проговорила:

— Извините, но мы с Платоном пойдем. Ему уже пора в постель.

Капитолина Ивановна озабоченно воскликнула:

— Так дите еще ничего не ело! Как же вы пойдете? И ты сама крошки во рту не имела!

Надежда поглядела на бабу Капу больным взглядом и тихо повторила:

— Мы пойдем, тетя Капа, ребенку надо успокоиться. — Она наклонилась к Платоше, подсказав: — Пожелай всем спокойной ночи.

Мальчик, ни на кого не глядя, крепко держа Надю за руку, тихо повторил:

— Спокойной ночи. — и потянул ее к двери.

Надя, перед тем как выйти, бросила общее «извините!», и они ушли.

За столом остались Лия с Виктором. Капитолина Ивановна убирала тарелки Платона и Нади с нетронутой едой и все еще сокрушаясь:

— Откуда взяться здоровью, если не кушать? Совсем порядка нет! Живут — каждый сам по себе. — И она бросила неодобрительный взгляд на Виктора.

А на него было жаль смотреть. Вся его задуманная кампания дала плачевный результат, дай бог — не катастрофу. Надя за это короткое время отдалилась от него на целую планету. А с Платошей что сделалось? Удивительно — ребенок, маленький, но он понял все по-взрослому. Виктор чувствовал, как сын ревновал чужую женщину к папе, всем своим видом, поведением показывал — он никогда не примет ее! И никого не примет, кроме…

Надю как схватил за руку, так и не отпустил. Может, хоть Платон ее удержит? Потому что на Виктора повеяло таким холодом, когда проходила мимо, что надеяться не на что!

Мысли в голове Виктора проносились стремительно, цепляясь друг за друга, и вдруг его удивленный взгляд остановился на сидевшей рядом Лие. На какое-то время он о ней подзабыл.

Девушка с аппетитом ела зразы. Почувствовав взгляд Виктора, она довольным голосом предложила: